– Так странно… Я вот сейчас подумала… – обратилась к дочери Зинаида.
– О чем, мама?
– О том, что ты совсем еще молодая, а без косметики – просто девочка. А ведь одета ты, как я, то есть как бабушка. Брюки, куртка… Ничего яркого, ничего сексуального, как говорит молодежь.
– Мама, слово «сексуальное» ты сказала впервые в жизни! – удивленно ответила Фрося.
– И я о том же. Моя ошибка, и, похоже, существенная. Ты должна быть другой… Почему только сейчас я это поняла? Зачем навязала тебе скромный стиль а-ля сельская учительница? Все по театрам да выставкам водила…
– Так спасибо большое за это.
– Не за что. Кому нужны твоя скромность и порядочность? Надо было пускать тебя к подругам и на дискотеки, тогда бы и жизнь у тебя была иная.
– Я не жалуюсь, мама.
– Интересней твоя жизнь была бы! Ярче! Эх, Фрося, я очень-очень виновата. Подобное случается с женщинами, которые выходят замуж за мужчин много старше себя, они тоже становятся серьезнее, строже, взрослее. И тебя я воспитывала в таких же рамках. А не надо было! А еще это вечное давление, что муж – личность известная… И вот – результат. Я-то прожила свою жизнь как хотела, это был мой выбор, а расплачиваешься – ты, – с горечью произнесла Зинаида Федоровна.
– Да все нормально, мама. – Фрося попыталась успокоить ее, хотя и сама расстроилась. Неужели она и на окружающих производит такое же удручающее впечатление?
И тут же увидела, что пьяный мужик откровенно облизывает горлышко бутылки и бросает в ее сторону недвусмысленные взгляды.
– Мама, давай перейдем в другой вагон, – шепнула Ефросинья.
Но в тот же момент над ней нависла человекообразная обезьяна, пропахшая табаком и перегаром. По всей вероятности, пивом мужики заглушали вчерашний перепой, да уже с утра выкурили пачку сигарет, поэтому амбре от нетрезвого гражданина исходило в буквальном смысле потрясающее.
– Ну что, красивая, – игриво обратился к ней по виду совершеннейший бандит. – «Поехали кататься»?
– Не трогайте меня, – едва прошелестела Ефросинья.
– А ты у нас недотрога? – обхватил лапищами и прижал ее к себе пьяница.
– Что вам угодно?
– Пойдем, потискаемся в тамбуре! – загоготал он на весь вагон.
Пассажиры притихли, многие сделали вид, что увлечены пейзажем за окном. Женщины закрывали своим детям глаза.
– Отстаньте от моей дочери, идите на свое место, – попросила Зинаида Федоровна.
– Заткнись, старая грымза! Ну-ка, красотка, открой ротик, я налью тебе пивка, – продолжал изгаляться нетрезвый тип.
– Люди! Помогите кто-нибудь! – воскликнула всего лишь одна пожилая женщина в вагоне. – Мужчины! Ну, хоть кто-нибудь! Что же творится-то? Помогите девушке!