, — думал он. —
Полтора экватора Земли».
Глядя туда, где надлежало быть земному горизонту, он мог поднять глаза и видеть земли, простиравшиеся все дальше и дальше — словно заштрихованные светлыми карандашами смутные полоски долин и лесов, моря, пустыни, горных хребтов... Он сделал шаг вперед и обернулся: «Пошли!»
Веселая музыка еще долго преследовала их; только когда солнце зашло за невидимым гребнем огромного холма у них за спиной и спустились розовато-лиловые сумерки, отголоски звонких инструментов замерли где-то вдали.
Они шли по толстой упругой подстилке сероватых стеблей, окаймленных тускло-зелеными мелкими почками. Спускаться по ровному пологому склону было легко, и наступление ночи ничему не мешало — достаточно было шагать, шагать и шагать, вперед и вниз.
Процессию возглавляли Фэйн и Дарро, за ними следовали Глистра, Нэнси справа от него и Пьянца — слева. Чуть поодаль, левее, шел Кетч, а у него за спиной — опустивший глаза к земле Бишоп. Шагов на двадцать отстали Элтон, шагавший легко и непринужденно, и Валюссер, осторожно выбиравший дорогу — у него болели ступни.
Сумерки сгустились, в небе появились звезды. Теперь во всем мире не было ничего, кроме мрака, звездного неба, твердыни Большой Планеты и ничтожных, затерявшихся в ночи путников.
Нэнси старалась помалкивать, но теперь, в темноте, почти вплотную приблизилась к Глистре. Она спросила тихим низким голосом: «Какая из этих звезд — земное Солнце?»
Глистра поискал глазами в небе, где мерцали странные созвездия, ничем не напоминавшие знакомые очертания.
Он помнил, что по пути с Земли на Большую Планету созвездие Кита оставалось за кормой, пока они не прибыли на Индекс... Оттуда еще можно было видеть Спику, а рядом с ней — черный провал Котелка. «Думаю, что Солнце где-то там, — указал он пальцем, — чуть выше яркой белой звезды. Но его не заметно на фоне большой туманности».
Девушка смотрела на небо широко открытыми глазами: «Расскажи о Земле».
«Я там родился и вырос», — отозвался Глистра. Несколько секунд он молча смотрел на белую звезду: «И хотел бы туда вернуться...»
«На Земле красиво? Красивее, чем на Большой Планете?»
«Трудно ответить на такой вопрос. По части пейзажей Земля, наверное, в подметки не годится Большой Планете. Самые высокие земные горы — Гималаи — показались бы предгорьями по сравнению со здешним хребтом Склемона или с Черноскальными Кордильерами».
«Где они?» — спросила Нэнси.
«Где кто?» — не понял Глистра.
«Эти горы».
«Склемоны — примерно в пятидесяти тысячах километров отсюда, на северо-западе, в области под наименованием Матадор. Насколько я знаю, там обитает племя лыжников. А Черноскальные Кордильеры — в восьми тысячах километров на юго-восток, над Австралийским полуостровам в Хендерланде».