— Шанхай, — указал тот вперёд. — Шлюпка готова, солдаты, что вы отобрали взять с собой, тоже.
Посмотрев на пошатывающегося от усталости командира «Отрока», тяжело ему было одному управлять кораблём, я кивнул, изучая едва видную береговую линию.
— Хорошо. Сейчас я покину борт корабля, дальше уже мои дела. Что вам делать дальше вы в курсе.
— Так точно. Отойти в открытые воды, лечь в дрейф и отдыхать, выставив наблюдателей.
— Отойти миль на сорок, — продолжил я. — Всё же тут довольно серьёзное транспортное движение, поэтому не стоит попадать на глаза местным торгашам. Быстро сдадут. В дрейф ляжете подальше от их традиционных маршрутов. Они в основном у берега ходят. Редко когда далеко от берега. Если американцы только, но они тут редки, если повезёт, так никого и не встретите… Что дальше делать помните?
— Да, как стемнеет, вернутся к устью входа в порт Шанхая, и встретить вас.
— Сигнал?
— Три раза должна мигнуть сигнальная лампа. Временной промежуток между сигналами — три секунды.
— Всё верно, три на три.
В это время подбежал боцман и сообщил, что лодка спущена и отобранные мной люди уже в ней. В общем, не стоит задерживаться. В этом я был прав, даже ночью тут было движение. Правда, в основном каботажников, всё же серьёзные грузовые суда ходили днём, особенно те, где капитаны плохо знали эти воды, а таких в последнее время тут стало хватать, поэтому поторопимся. Кстати, перехваченный нами конвой вышел из Шанхая.
Быстро попрощавшись с Головизниным, я направился к трапу и действуя одной рукой, во второй продолжал находиться портфель, спустился в лодку, где сидело два матроса и четыре казака. Причём все в военной российской форме. Это требовалось для скорейшего опознания и переговоров с офицерским составом канлодки. Я не переоделся по той причине, что помимо формы офицера ВМФ Японии у меня были только гражданские костюмы.
«Отрок» и угольщик, которому мы пока так и не дали имени, не заслужил, двинули в открытое море, шли они тёмными массами без ходовых огней, потеряться в этом случае очень легко, но отойдя подальше, включат ходовые, а мы направились к порту. Как я и думал, пару раз в стороне мелькали китайские джонки. Рыбаки вышли на ночной лов. Иногда ночью можно взять рыбы больше чем днём. Подойдя к одной лодке и не договорившись, мы направились ко второй. Тут была крохотная джонка тонн на восемьдесят с шестью китайцами-рыбаками. Вот с ними мы смогли договориться.
Старик с куцей бородкой, когда назвал цену за работу и получил её в английских фунтах, деньги из судовой кассы «Отрока», на моё сетование на счёт первой джонки затрясся всем телом, квохча от смеха. Китайский я знал очень плохо, хотя разобрать о чём говорят, теперь мог, но хозяин лодки владел корейским как родным, так что проблем с пониманием не было.