А дни шли, денежки испарялись. Наконец, Бардак сказал Вальцманенко: что хочешь делай, договаривайся о мире, веди активные боевые действия, но чтоб Донбасс был свободен от сепаратистов, а то сын Байдена уже нервничает, и я его понимаю.
Помня подсказку Бардака, Вальцманенко собрал пресс-конференцию и объявил о перемирии.
– Что означает это перемирие? А оно означает полное разоружение сепаратистов, бандитов, ватников. Они должны сдать оружие и если выяснится, что он никого не застрелил, что это оружие он носил с собой для украшения, для престижа, ему может быть амнистия. Всех остальных ожидает всенародная кара – расстрел, повешение, вечная каторга. Разбитые школы, детские сады, отнятые жизни придется в будущем восстановить за счет своего труда, подразумевается, что за трудовую повинность никто платить не будет. Те русские войска, которые там находятся, могут перейти границу, то есть вернуться домой. Я, как всенародно избранный президент иду еще на одну уступку. На период переговоров, срок одна неделя, военные действия прекращаются. После сдачи оружия властям на добровольной основе, они могут разговаривать на русском у себя дома, как правило, на кухне, но так, чтоб их говор не был слышен соседям. Это связано с тем, что в Украине государственный язык один – это украинский язык, в основе которого будет положен Галицкий диалект. Далее. Сдавшимся в плен, гарантируются права – дышать, пить воду, то есть воду из обогревательных труб, размножаться, трудиться, не покладая рук и гордиться своей нацией, да бить поклоны Степке Бандере.
Американские стратеги сменили пластинку и тайно заговорили о мире, но на тех же условиях: ополченцы с поднятыми руками добровольно сдаются властям, а дальше эти власти решают, что с ними делать. Украина и ее руководство начали переговоры.
Переговоры о мире затянулись. Надолго. Вальцманенко понимал: переговоры могут начаться и тут же закончиться, и о нем перестанут говорить на каждом шагу. Пусть поговорят. Авторитет президента не делается в один день. Для этого надо потратить недели месяцы, годы. Однако трепачи устали трепаться об одном и том же, надо было сменить пластинку. И все, как сговорились: в один день закрыли свои поддувала. Вальцманенко тут же заметил и возмутился: что такое, почему? разве этот вопрос перестал быть актуальным?
– Надо начать переговоры, – сказал помощник Залупценко. – Можно арестовать участников переговоров со стороны сепаратистов.
– Будет шум.
– Ну и что? И мы начнем шуметь, да так етти их мать, – в душу бога мать. Сам Бардак вздрогнет.