– У меня на них денег не хватает. Не привыкла. Отвезешь? Или мне выйти?
Остановил он у дома, в котором жила Вика. Женщина молча вышла из машины. Игорь торопливо тоже вышел на асфальт и стал объяснять:
– Хотел как лучше.
– Это у тебя стиль. Я уже знаю, – разглядывая Игоря, ответила Вика. – Давай, до завтра.
– До завтра, – скрывая огорчение, ответил Игорь.
Вика пошла к подъезду, достала ключ от домофона. Потом обернулась. Соколовский так и не сел в машину и продолжал смотреть на нее. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
– Когда последний раз жареную картошку ел, олигарх? – спросила Вика.
С усмешкой Вика поставила перед Игорем картошку, достала нож и предложила почистить, пока она переодевается. Правда, она и не предполагала, что Соколовский ни разу в жизни этого не делал. Более того, он и не присматривался к тому, как это делают другие. Да и не было у него желания и возможности наблюдать, как пища готовится. И когда она, переодевшись, шла на кухню, то услышала голос Игоря, который ворчал там сам себе:
– В ментовке всего ничего, уже сотрясение, остановка сердца и кровопотеря. Мне нравится… Блин! Блин!..
– Почистил? – спросила Вика и взглянула на стол.
К ее глубокому изумлению и некоторому страху, в миске лежали очистки такой чудовищной толщины, что от самих картофелин осталась едва ли третья часть. Да и почищенная почему-то оказалась нарезанной кубиками. На ее глазах Игорь положил картофелину и стал отрезать ножом от нее боковые части, оставляя только кубик. Палец у него был в крови.
Через пять минут они сидели на кухне за столом. Дымился заварочный чайник, две красивые чайные чашки на блюдцах, тарелка с бутербродами с маслом.
– Бери, не стесняйся, – предложила Вика.
– Спасибо. – Игорь потянулся к тарелке рукой, залепленной пластырями… Несколько смущенно он признался: – Ни разу не чистил картошку.
– Я следователь, – кивнула Вика. – Поняла.
– Ну да. Глупо, – улыбнулся Игорь.
– Ожидаемо.
– У меня последние дни такое чувство, что я на другой планете.
– Когда преодолеваешь трудности, растешь. Меня тоже все отговаривали идти в следователи. Не женское дело. Грязь. Слезы. Уроды. Было тяжело. – Вика принялась разливать по чашкам чай. – Каждую неделю хотела все бросить и уйти.
– Но не ушла.
– Ушла – значит, сломалась. Жить потом с мыслью о своей слабости? Терпела. Первый год. Потом легче стало. Хотя к некоторым вещам до сих пор тяжело привыкнуть.
– К каким?
– Мы вроде бы, Игорь, хотели на отвлеченные темы поговорить. А говорим о работе. Да, чуть не забыла.
Вика встала и вышла из кухни в прихожую. Вернулась она с сумочкой, откуда достала свернутый лист бумаги, который подала Соколовскому. Он развернул лист и увидел фоторобот того самого парня, который стрелял в него. Теперь он был очень похож. Настолько, что Игорь его узнал сразу.