Дело в том, что после баснословного повышения пошлин на ввоз автомобилей, их стали ввозить в Россию частями…
В романе есть описание того, как фирмы конкурируют друг с другом – кто аккуратнее в Японии распилит кузов, надежнее сварит его во Владивостоке… Такой вот бизнес.
Неслучайно между публикацией второй части и этой, третьей, больше пяти лет – главы третьей части опубликованы в красноярском журнале «День и ночь» в 2014 году. Третья часть вызревала в реальной жизни, в том числе и в так называемой общественно-политической. На героев книги влияют разные указы, постановления, возобновившиеся грандиозные стройки…
В предисловии к «Тойоте-Кресте» владивостокский писатель Василий Авченко определяет «Распилыш» как «почти поэзию». Это справедливо – у Тарковского очень поэтичный язык, да и в ткань прозы он временами вставляет фрагменты в стихотворной форме… Вообще стоит отметить завидный художественный слух автора. Речь его героев-сибиряков, – не только диалоги, – но и внутренние монологи, поразительно достоверны, органичны. Они не рассуждают «как по писаному», но – как в жизни. Поэтому в прозу Тарковского нужно погружаться, вживаться, как в малоизвестный, особенный мир.
Третья часть «Тойоты-Кресты» посвящена тому, как Женя Барковец едет во Владивосток за машиной, а потом гонит ее под Красноярск. Его впечатления от дороги, встречи с людьми, воспоминания и составляют содержание.
Романтика, любовные переживания остались в предыдущих частях (впрочем, и в этой они все же присутствуют), главным становятся реалии сегодняшнего Дальнего Востока, Восточной Сибири.
Вот Женя едет в поезде в сторону Владивостока:
Поражала прилепленность поселков к Транссибу, стадная понятливость, с какой жались домишки и дома к чугунке, ради нее и появившись среди полуголых сопок. Непостижимо сочетался с ними узкий и шаткий коридор поезда со спящими людьми, с ходящими ходуном мерзлыми стыками. Казалось, он так и тянется, продолжая город, жилым тоннелем на тысячи верст.
А вот, возвращаясь на машине на запад, слушает жалобы совсем не кровожадных гаишников на пустынной дороге возле Хабаровска:
– Перегонов-то нет почти… Вспомнишь, как раньше было… Один за одним… Только шоркоток стоял… – и с досадой, недоумением добавил: – И чё добились?
– Ну. Хоть чё-то было у народа… Подошел пожилой гаишник, все слышавший:
– Здорово. Главное смотри – люди, считай, сами всю трассу оборудовали – и заезжки, и гостиницы, и кафешки… Пожалуйста – банька тебе, с дороги – поди хреново! Питайся, ночуй, это ж… сколько народу при деле, пацанву кормить надо ведь… Не-а, – сказал-отсек он отрывисто и горько. И махнул рукой: – Бесполезно…