– Что ты теперь скажешь про идеального во всех отношениях человека? – он ждал ее… осуждения?
Арина внезапно разозлилась.
– Хочешь, чтобы я вынесла тебе приговор? Твоя совесть прекрасно с этим справляется. Ты ведь сам себе и судья, и палач…
Он молчал и как тогда, в спальне, снова стал бесконечно далеко. Совсем в другом месте. Женщина видела это в напряженно сжатых губах, в глухой тоске, сквозившей в каждом его движении, в бездонной черноте глаз. Слышала в рваном дыхании жуткий крик одиночества, который почти оглушал.
– Разлука с любимой – это твое наказание, вынесенное самому себе?
Ей показалось, что он не слышит, слишком отрешенно выглядел мужчина, но ответ все-таки прозвучал:
– Это... всего лишь следствие действий тех монстров, которые живут внутри меня. Неизбежное следствие.
Арина по-прежнему не знала, как реагировать на сказанное. Сердце молчало, и только мысли беспорядочно метались, вновь пытаясь найти какое-то разумное объяснение его признанию. Безуспешно. Похоже, что с откровениями сегодня был явный перебор.
Быстро сполоснула чашки в попытке как-то отвлечься и отправилась в комнату.
– Я постелю тебе на диване. Уже поздно, и ты без машины. Думаю, это лучшее, что мы можем сейчас сделать.
Возражений не последовало. Не произнеся не слова, мужчина двинулся за ней.
Уснуть так и не получилось. Она лежала, оглушенная событиями прошедшего вечера, отчаянно пытаясь справиться с неудержимым потоком мыслей. Воображение щедро выдавало многочисленные трактовки услышанному, но от каждой становилось только еще тоскливее. Тем более что прекрасно понимала, насколько все придуманное ею далеко от действительности.
Тьма медленно таяла, и в спальне было уже почти светло, когда женщина, оставив тщетные попытки заснуть, поднялась. Работу никто не отменял, и хотя непосредственный начальник крепко спал в нескольких метрах от нее, она собиралась попасть в офис вовремя. Несмотря на бессонную ночь.
Стараясь не разбудить мужчину, Арина осторожно направилась к ванной комнате, но тут же застыла на месте, услышав едва различимый стон. Мужчина заворочался и, не открывая глаз, вдруг скользнул рукой по подушке, раскрывая ладонь, сжал пальцами тонкую ткань, словно пытаясь найти что-то на ощупь. Или кого-то…
Арина беззвучно метнулась назад, в спальню, и, зарывшись лицом в подушку, разрыдалась. Чужая боль впервые жгла сильнее, чем своя собственная.
Глава 23
Что остаётся?
Ждать весну…
Который день, который раз...
Дышать морозами в лесу,
Где снег скрипит как пенопласт.
Увидеть белки рыжий хвост,
Фонарик-сердце снегиря...