— Смываю с тебя песок.
— Я сама, — настояла я.
Его руки перестали блуждать по моему телу и замерли на середине моей спины. Лишь пальцы теребили хлипкую застёжку моего купальника. Винсент перевёл на меня взгляд, не обращая внимания на капли воды, стекающие по лицу.
— Почему ты так боишься попросить о помощи?
— Потому что мне не нужна твоя помощь. — Я старалась не замечать его влажного, лоснящегося, мускулистого торса, находящегося в паре сантиметров от меня.
— Но я хочу помочь. — Его пальцы скользнули под завязки моего купальника, и я почувствовала, как он убирает оттуда застрявшие грубые песчинки. Его руки двигались по направлению к моей груди. Я почувствовала, как от его прикосновения мои соски, еле прикрытые тонкой тканью, затвердели.
— Просто я думаю, что будет лучше, если мы не будем торопиться, — выдохнула я.
— Так достаточно медленно? — спросил он, в то время как его руки подбирались к моей груди. От прикосновений прохладных кончиков пальцев по моему телу побежали мурашки. И когда Винсент уже практически обхватил мою грудь ладонями, он резко сменил направление и легко заскользил пальцами вдоль моего тела. Я застонала от необузданного желания. Мне хотелось, чтобы он сжал мои соски между пальцами, взял их зубами и нежно прикусил. Я придвинулась к нему против своей воли и пальцами обвела выпуклые края татуировки на его плече.
— Что она означает?
— Это слово «равновесие» на санскрите. Я труженик, Кристен, и считаю, что это должно вознаграждаться.
Когда он придвинулся ко мне ближе, я ощутила напрягшуюся выпуклость под его шортами.
— А это? — спросила я низким голосом, проводя пальцами по пирсингу в его сосках.
— Это сувенир с Фиджи.
— А нельзя было просто привезти оттуда футболку? — спросила я, прижавшись к его груди и зажав пальцами его сосок.
— Я хотел нечто более оригинальное, — простонал Винсент и сгрёб мои волосы в кулак.
— Значит, мне не показалось, что я почувствовала кое-что твёрдое, когда свалилась на тебя в Южной Африке.
Болезненная пульсация между ног стала почти невыносимой. Всё, чего я в тот момент хотела, — это стянуть с него шорты и взять его в руки. Но всё уже и так происходило гораздо быстрее, чем планировалось. Если бы я ему отдалась, а потом чувствовала себя отвратительно, в этом была бы виновата лишь я сама.
— А ты, Кристен? У тебя есть пирсинг, который ты прячешь от меня?
Тон его голоса и непрекращающиеся движения рук говорили о том, что он намеревался выяснить этот факт до того, как я смогла бы положить конец происходящему.
Собрав всю волю в кулак и подавив желание, я смогла оторваться от него. Было сложно игнорировать сексуальность Винсента, да и не очень-то я поверила в невинность уроков сёрфинга, которые он давал. В общем-то, план был безупречен — минимум одежды, максимум прикосновений и настойчивости. Тут любая не устоит. Но мне не хотелось, чтобы меня соблазняли. И если это всё, что Винсенту было нужно от меня, то лучше закончить наше свидание, сохранив достоинство — то, чего я лишилась в своих последних отношениях.