– И где он ее проявил?
– Валя, он сказал мне, что оставил мне все в акциях. Ты знаешь, что такое акции?
– Знаю.
– Очень хорошо. Единственное работающее предприятие, где я стала полновластной владычицей, он так и сказал: «полновластной владычицей», – это охранное агентство здесь, в Москве. Я там даже один раз была. С Акивой. Григ сказал, что там грамотные руководители, и настоятельно советовал с ними познакомиться. Они должны со мной связаться.
– А если не свяжутся?
– Не знаю. Посмотрим. Он сказал, что их деньгами и всем имуществом могу распоряжаться только я. Теперь могу.
– Слушай, а может, он тебя тайно любил?
Екатерина улыбнулась, но как-то грустно.
– Любил он только своего Акиву. Он гей. И когда понял, что я обо всем догадалась и отнеслась к этому с пониманием, то тогда, по-видимому, и завоевала его если не уважение, то терпимость. Все встало на свои места: он был депутатом. И я нужна была ему как жена депутата. И как депутат он должен был вернуть все свои деньги в Россию. Он этого точно не хотел делать. А здесь, в Москве, это поняли. И начали под него копать. Терять ему стало нечего: путь понятный – прекращение полномочий, спрятать свои миллиарды подальше и – на райский остров вместе с Акивой.
– Так это Акива был его пассией?
– Ты знаешь, вот чего я не поняла, так это – кто был чьей подругой.
Катя пригубила виски:
– Вот так бывает. И замуж сходила, и девицею осталась. Сказать кому – засмеют. В моем-то возрасте… Пойдем, подруга – великие дела нам предстоят: Железнова изводить будем.
Где-то в Новой Зеландии. Гористое побережье. Лагуна
За 10 дней до точки отсчета. Понедельник. 9.30 утра
«А сегодня он – изумрудный», – Маша стояла на небольшой площадке, огороженной массивными деревянными отполированными временем перилами, перед ней до горизонта простирался Тихий океан. Площадка была «смотровой» и поэтому располагалась на самой высокой скале, отделявшей лагуну от океана. «Да, именно изумрудный, а не зеленый… Как же красиво. И как же далеко. Как далеко от него». Маша про себя усмехнулась превратностям судьбы: «Я могу видеть все это великолепие только благодаря Железнову. Только из-за того, что он появился в моей жизни, муж захотел уехать на край света. Правда при условии, что с ним поеду я… А если бы я не поехала… Нет. Дети не должны видеть семейных скандалов. И дети не должны видеть растерянного отца с заискивающим взглядом. У детей не должно возникнуть чувство неполноценности из-за того, что у них нет папы, как у всех. Я поступила совершенно правильно»… Совсем некстати раздался зуммер телефона. Без особого желания взглянув на определитель, Маша грустно улыбнулась: «Деваться некуда»: