«Ясную Поляну Льва Николаевича знаю. Он ведает толк в деревенской жизни, сам, можно сказать, стал форменным мужиком. Теперь вот погляжу хозяйство другого Толстого. Не зря сорвался он с царских хлебов в родную деревню, видно, дедовская казацкая кровь взяла верх над дворцовой планидой. Вот и узнаю, что и как у него, вчерашнего царского флигель-адъютанта, а теперь новоявленного помещика», — решил про себя Фет и велел кучеру Степану завтра поутру везти себя на станцию железной дороги.
Как и обещал Толстой, в Брянске на привокзальной площади гостя ждала превосходная графская тройка, запряжённая в коляску-тарантас.
Однако, как вскоре заметил практичный владелец процветающей Воробьёвки, дорога, по которой они пустились в путь, никак не годилась для такого экипажа. Шла она лесом и потому пересекалась древесными корнями, а местами была застлана бревенчатым накатом. На телеге по такой «гармошке» ещё куда ни шло, но как можно здесь да на рессорах? На каждом шагу подбрасывало так, что недолго было вытрясти всю душу.
Меж тем места тут были и впрямь чудесные. Невзирая на некоторое однообразие хвойных лесов, через которые пролегал путь, то здесь, то там взору открывались живописные виды. Густая стена елей порою раздвигалась, давая место озерцу, покрытому водорослями, и оттуда, при громе экипажа, почти из-под самых копыт лошадей с кряканьем вылетали огромные дикие утки. А по временам на высоких вершинах сосен виднелись мощные отдыхающие орлы.
По сторонам дороги леса бежали до самого Красного Рога. И когда тройка уже въехала в тенистую аллею и в конце её показался старинный барский дом, напоминающий замок, тут только лес и отступил. На самом же деле деревья лишь покорно как бы отошли на время в сторонку, чтобы завтра вновь сопровождать путников, когда они отправятся на вожделенную охоту.
Гостя и его спутника, тоже приехавшего с ружьями и ягдташем, граф Алексей Константинович и его милейшая жена Софья Андреевна встретили радушно. Обоих поселили в отдельном флигеле, где они могли, никого не тревожа, подниматься, когда им заблагорассудится, и идти в лес, а равно и отдыхать, когда на то будет их воля...
Однако охота не задалась. Фет сразу определил, что хозяин Красного Рога, несмотря на то что когда-то с великим князем, а затем и императором Александром Николаевичем вдвоём ходили не на одного медведя, в охоте на боровую дичь разбирался не совсем важно. Скорее он полагался на мнение лесных сторожей, не бог весть каких охотников, которые ему и докладывали о том, что окрест дичи развелось — гибель. Когда же эти «знатоки» привели гостей в строевой лес, Афанасий Афанасьевич обнаружил, что никаких тетеревов здесь быть не может. Во-первых, потому, что выводков ищут по кустам и гарям, а во-вторых, потому, что если даже случайно на них напасть, то дичь тут же скроется в вершинах деревьев — и конец.