Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна! Пишу вам как на исповеди. Все до единого слова в письме правда. Может, мой случай послужит примером для других и тем самым они не допустят такой же ошибки, как я.
Мне было 14 лет. Мы дурачились у моего друга. Играла музыка, покуривали, а Сашка писал объявления о продаже недорогого холодильника по просьбе своей матери. Затем мы с ним должны были эти объявления расклеить.
Сашка попросил меня помочь ему написать объявления, чтобы быстрей освободиться. Я стал помогать. Не знаю, для чего, но, наверное, для смеха я написал такой текст: «Продаю безгрешную душу дьяволу или меняю на миллион долларов». Мне показалось это забавным, и я написал еще три таких объявления. Показал их друзьям, им понравилась моя затея, и они, хохоча, написали что-то в этом духе. Один написал, что меняет голову, другой ногу и т. д.
Когда мы пошли клеить объявления, то и эти тоже расклеили – на столбах, заборах, домах.
На другой день произошло страшное. Упал с высоты и, разбив голову, умер Костя, тот самый, который писал, что отдаст голову. Но в этот момент мы не сопоставили это, даже и не думали об этом совсем.
Дальше случилось следующее: тот парень, который писал о ноге, на ходу заскакивая в трамвай, сорвался, и ему отрезало ногу. И опять мы об этом не подумали.
У меня же менялся привычный ритм жизни. Я перестал ночью спать, а днем засыпал мертвым сном. Так было несколько дней, будто я перепутал день с ночью.
Родители ругали меня, но я ничего не мог с собой поделать. Я спал прямо на парте, положив голову на руки. Учителя решили, что это шок после смерти друга и жуткой истории, приключившейся с другим одноклассником.
В один из таких дней меня растолкала Татьяна Васильевна и сказала, чтобы я шел домой поспать. Говорила она спокойно и сочувственно, и я ей был благодарен. Ведь я и в самом деле не мог понять, что со мной происходит. Я будто заново перестраивался и не узнавал себя.
Придя домой, я открыл ключом дверь и вошел в квартиру. Постояв немного на кухне, прикидывая, поесть или сразу ложиться спать. Обед разогревать не хотелось. Родителей дома не было. Зайдя в свою комнату, я остолбенел от удивления, но не издал ни звука. Посреди комнаты стоял человек в черной одежде. На нем была черная накидка. Волнистые волосы спускались до плеч. Его внешний вид нельзя просто так описать. Мне все равно не удастся передать какую-то непонятную значимость незнакомца, исходящую от него силу и властность. Это выражалось во взгляде, форме бровей, губ…