- Александра Константиновна, я на вашем месте перестал бы заниматься глупостями. Если вам что-то нужно - просто постучите. Я всегда тут, - и он указал на стоящее в нескольких шагах кресло. - Ваше орудие, с вашего позволения, я изыму. - Артем протянул руку, требуя отдать позорную заколку.
- Где Алиса? - Саша только сильнее сжала свою последнюю, пусть и рухнувшую, надежду.
Артем тяжело вздохнул, видимо, смиряясь с тем, что в собеседницы к нему попалась беспросветная тупица.
- Александра Константиновна, не заставляйте повторять дважды, вы сможете задать все ваши вопросы завтра, и отдайте, пожалуйста, то, что у вас в руках.
Когда Саша отрицательно помотала головой, Артем присел. Их лица оказались на одном уровне, накрыл ее руку своей, разжал напряженный кулак так легко, будто раздавил сырое яйцо, а прежде чем подняться и снова оставить ее наедине со своими мыслями, сказал:
- Не дури, девочка, - напускная вежливость куда-то пропала. - Яр терпеть твои выбрыки не будет. Слушайся с первого раза, и твое пребывание тут действительно будет напоминать каникулы. Иначе... Я тебе не завидую.
И комната снова окунулась в кромешную тьму. Саша слышала, как слегка скрипнуло кресло, принявшее на себя вес мужчины, слышала, как щелкнул выключатель, погружая и коридор в темноту, вот только отреагировать на это не могла.
Во что же она вляпалась? Что от нее хотят? То, во что она упорно не хотела верить, вдруг накрыло с головой. Она заложница. Злейшего врага родного отца. Разменная монета их будущей игры.
*****
- Слава! Мы ждали тебя позже! - стоило Яру открыть дверь, как навстречу вылетела Глафира, видимо, увидевшая его из окна кухни. В руках женщина держала какой-то черпак, а на фартуке виднелись хлопья муки.
- Я спешил к тебе как мог, Глаша, - он склонился к женщине, позволяя себя обнять. Именно она заменила ему мать. За это, он предоставил ей жизнь, достойную ее доброты, в которой он сам когда-то так нуждался. Его французский дом был предоставлен Глафире полностью, за редкими исключениями, когда он нужен был ему, например, чтобы держать тут Александру Титову.
- Я тебе не верю, негодяй, - Глаша поцеловала несносного мальчишку в щеку, провела по лицу, будто проверяя, цел ли ее мальчик, и лишь потом отпустила. - Ты даже не звонил эти два месяца. Если бы не... обстоятельства, - она сделала паузу, намекая, что к этим обстоятельствам относится очень скептически. Когда ей запретили зайти в комнату к гостье, поздороваться, Глафира поняла, что все не так просто, как пытается ей навязать Артем. - Ты бы не явился как минимум до Нового года.