«Слушай, а как насчет слухов, что старина дядя Кэмерон мог быть твоим отцом?» - Шугар выслушивала эти мерзкие сплетни всю свою жизнь. И теперь полагалась на них.
- Нет ничего лучше, чем держать все в семье, - дразнил ее Брэд Нортон в восьмом классе. Его визгливый голос сорвался, и Шугар не могла не заметить, что у него жуткие прыщи. Хорошо. - Я считаю, что ты такая же, как и все. То есть, действительно такая же. - Он многозначительно посмотрел на нее, подняв светлые брови прежде, чем громко захихикать. И его друзья, кучка болванов, стали смеяться и показывать на нее.
- На что это похоже, Шугар? Прикольно, что твой дядя – твой папаша? – Закричал Билли Квентин, подтягивая штаны, которые всегда норовили сползти с его огромного живота. Он был толстым, глупым мальчишкой, чей отец разводил охотничьих собак, незаконно охотился на оленей и гнал собственное виски. Никто не любил Билли, поэтому он постоянно шатался от одной группы к другой, надеясь заработать внимание. И этим жарким сентябрьским днем Билли рассчитывал, что поставив Шугар на заслуженное ею место «белой швали», он понравится Брэду и его дружкам и поднимется с собственного жалкого социального уровня.
- Лучше, чем знать, что твой отец – кобель, а мать – шлюха, как у тебя. И на твоем месте, Билли, я бы задумалась, почему твой папаша так любит своих собак, - она отошла, а Брэд и его друзья заржали над Билли. В дополнение она оглянулась через плечо, добавив: - А на твоем месте, Брэд, я была бы осторожней. Твой папаша – проповедник, и мне бы не хотелось, чтобы он узнал, что у ты держишь журналы «Плэйбой» под матрасом.
- Нет их у меня! – в ярости закричал он, но Шугар лишь улыбнулась.
- Так значит, ты солгал, когда хвастался ими на бензоколонке? – спросила она, и его рот раскрылся так широко, что туда могли бы залететь мухи. Он не знал, что Шугар была в туалете на бензоколонке и через разбитое окно слышала, как он похвалялся перед своим жалким дружкам.
И было еще около дюжины случаев, напоминавших Шугар о сплетнях об инцесте в ее семье. Она страдала от насмешек, хихиканья и пренебрежительных взглядов. Но теперь, черт побери, она, наконец, собирается получить своё. Если проклятые слухи были верны, тогда она имела право на состояние Монтгомери.
Но колеса правосудия вращались слишком медленно, и терпение Шугар истекало. Она уже устала от жизни в передвижной консервной банке, ей надоело ханжеское отношение законной ветви семьи к ней, как к белой швали. И ее уже достало танцевать перед кучкой пьяных мужиков среднего возраста, которые едва не кончали в штаны, когда она поднимала ноги вверх. Как будто у них был хоть малейший шанс переспать с ней. Она была стриптизершей, но не шлюхой. Потребуется больше пары двадцаток в трусы, чтобы она согласилась встретиться с каким-то неудачником в его пикапе и отсосать ему.