Гена не спешил ни уезжать, ни говорить что-то на прощание, ни пытаться напроситься… на чай. Саша же как завороженная следила за тем, как изо рта вырывается пар, странно, она ведь не выпила ни грамма, а на душе так легко, и вечер снова кажется таким сказочным, девушка вскинула взгляд в небо — звезды… Сколько звезд… И они так близко, а ведь говорят, что в городе звезд не видно. Враки.
— Алекс, — Гена окликнул ее, отрывая от созерцания звездного неба.
— Что? — Саша опустила взгляд, расплываясь в улыбке. Это ведь так красиво. Чертовски красиво, и по идее, не менее романтично.
— Ты даже не представляешь, насколько сейчас прекрасна… — в темноте сложно увидеть выражение лица человека, но Саше почему-то казалось, это не лесть, он правда так считает. И это… приятно.
— Не представляю, вот зайду домой, стану перед зеркалом, там и посмотрю, — сегодня хотелось смеяться, шутить, улыбаться, слушать комплименты. Странный вечер. Может он что-то подсыпал ей в еду?
— Можно с тобой?
— Не думаю, — Саша выдержала пристальный взгляд мужчины, даже не испытывая угрызений совести. Нет, их недоотношения с Геной — в прошлом. И пусть пока, он этого еще не осознает, повлиять на ее решение не сможет никак. У них и раньше будущего не было, а теперь, подобные отношения слишком походили на абсурд.
— Я понимаю, — Гена кивнул, будто правда имел представление о том, что творится у нее в голове. О нет, если бы это было так, он уже бежал бы от нее, как от прокаженной, посчитав совсем сумасшедшей. — Я же говорил тогда, готов повторить сейчас, я буду ждать. Сколько тебе нужно. У нас впереди целая жизнь, я не спешу.
Сейчас, наверное, самое время расставить все точки над и. Сказать, что ждать нет смысла, что она уже все решила, что еще немного, она закончит все дела тут, а потом уедет навсегда, что ему не будет места в той ее новой жизни, впрочем, как любому, напоминающему обо всем, что произошло, но ведь на небе звезды, изо рта пар, город горит ночными огнями и в такое время о подобном не говорят…
— До завтра, — Саша улыбнулась, освобождая свою ладонь из плена сжавшихся мужских пальцев.
— До завтра, зай, точней, уже до сегодня, — он бросил взгляд на часы на ее руке, а потом поцеловал чуть выше, оторвал серьезный взгляд от кисти, перевел на ее лицо, не прочитав там возмущения, требования перестать, поцеловал еще раз, задерживаясь дольше. — Я хочу тебя поцеловать…
Это было так забавно… Когда ее в последний раз спрашивали прежде, чем поцеловать? Вообще, разве спрашивают разрешения поцеловать? Спрашивают, можно ли войти, можно ли добавки, спрашивают, когда хотят взять твою вещь, но разрешения на поцелуй? Саша невольно улыбнулась своим мыслям, а потом, не особо задумываясь, кивнула.