— Возьми, вдруг что-то важное, — Саша увернулась от очередного поцелуя.
— Потом.
— Яр… — ночью люди просто так не звонят.
— Потом, Саша, — не оставляя сомнений, что отвечать он не станет, мужчина заставил с этим смириться, вновь лишая возможности связно мыслить.
* * *
Он взял трубку, много позже, когда Саша уже закрыла глаза, свернувшись на соседнем сидении. Они снова мчали в ночь, снова Яр гнал вперед с бешенной скоростью. И снова Саше было не страшно. Уткнувшись носом в теплую толстовку, она закрыла глаза, чувствуя какое-то странное спокойствие, такое непривычное и долгожданное.
— Да, — Яр взял трубку еще прежде, чем заиграла мелодия. — Мы едем, — пауза, — Нет… Да. Я знаю. Он жив.
Саша распахнула глаза. Самарский бросил взгляд в ответ. Он говорит с кем-то об ее отце.
— Еще не уверен, но скоро узнаем.
«Кто?» Саша желала отцу такого союзника как Самарский. С ним плохо враждовать, но хорошо дружить.
— Скажи Глаше, что она спит, — ладонь легла на колено, снова заставляя пробежать по коже мурашки, Саша закрыла глаза. Наверное, звонит Артем. — Нет. Глаша, нет, — в трубке раздался знакомый голос, вещающий что-то на повышенных тонах, Саша невольно улыбнулась. Глафира заботится о ней. Переживает, это приятно. — Я не стану ее будить, Глаша. Да. Даже для того, чтобы ты убедилась, что с ней все хорошо. Да, — домоправительница говорила долго, от чего-то предостерегала, угрожала, спрашивала, — Мы скоро будем.
Выслушав тираду до конца, Яр скинул. Целых две квочки свалились на их головы, Артем и Глаша пугали его своей деятельностью, да и Саше, как оказалось сегодня, их надмерное внимание часто было в тягость, как и его собственное. Они долго говорили после тех его слов. Точнее говорила Саша, а он слушал. Он никогда не был дураком, прекрасно видел, что ей плохо, но даже не подозревал, насколько хуже делал собственными поступками, словами, не задумываясь об этом. Покрутив телефон в руках, Яр решил сделать еще кое-что, они ведь учатся доверять…
— Ты хочешь позвонить отцу? — Саша снова резко открыла глаза. Хочет! Хочет узнать, что с ним все хорошо, услышать голос, сказать, что она тоже в безопасности. Хочет! — Я звоню?
— Нет! Не хочу. Ему сейчас не до меня. Не до нас. Не надо, — соглашаясь, Самарский заблокировал телефон, бросил на панель.
— Тогда спи. Я разбужу, — послушно закрыв глаза, Саша погрузилась в состояние, между сном и явью, чувствовала, когда машина тормозит и ускоряется, открыла глаза, когда они остановились на первом городском светофоре, ощущала, как горло начинает чуть саднить, прогулка не прошла для нее бесследно. А вот как они оказались в поместье, Саша уже не заметила — все-таки заснула.