Во время готовки очень хорошо думается. Монотонность процессов помогает сосредоточиться на чем-то очень важном. Проблески гениальности не так редко случаются именно в такие минуты. Саша сейчас нуждалась если не в проблеске, то хотя бы шепоте внутреннего голоса, который бы помог решить, как, когда и что делать.
* * *
— Вас уже вызывали в милицию? — любитель экстремальных мест проведения встреч, Кущин, подмигнул слишком молоденькой официантке, поглядывая на нее поверх чашки с кофе.
— Еще нет.
— Скоро вызовут. Титов отказался сотрудничать со следствием. Значит, первый подозреваемый у них — вы, — теперь лучезарная улыбка досталась Самарскому.
— Ну что ж, пообщаемся. Мне скрывать нечего.
— Почти. Разве что содержащуюся в заложницах дочь конкурента, да и неприязнь длинной в добрый пяток лет. Интересно, а тот, кто это сделал, понимает, насколько он в шоколаде? С одной стороны — ликвидировать Титова, а с другой — подставить его главного конкурента… Это близко к гениальности, не находите?
— Вам видней.
— Ну да, ну да, — Кущин посмотрел на собеседника с сомнением. — Вы выяснили что-то у Александры?
— Нет. Она не имеет представления о том, что случилось с ее матерью после развода.
— Жаль. Получать информацию из первых рук значительно приятней, чем довольствоваться домыслами.
— А у вас появились новые домыслы? — после их последней встречи, картинка в голове у Ярослава вырисовалась достаточно однозначная, если все так, как Кущин предполагает, все становится на свои места, непонятно только одно — какова цель человека, совершившего уже второе покушение — просто запугать или рано или поздно довести все до конца?
— Есть такое дело. Он скорей всего ждет, пока вынесут решение по вашему этому… — Кущин потряс над столом рукой, пытаясь вспомнить слово.
— Тендеру.
— Да, ждет, пока будет решение по тендеру.
— Неплохо ждет. Он же его чуть не пристрелил!
— Ну, Ярослав Анатольевич, чуть-чуть ведь не считается…
— Ну и зачем тогда он это сделал?
— Подозреваю, чтоб вызвать реакцию. Вы ведь сами говорили — Титов просто отмахнулся от случая с машиной, не придав никакого значения. От такого отмахнуться сложней.
— Если он хочет Титова убить, зачем ему реакция?
Прежде чем отвечать, Кущин посмотрел за окно, собираясь с мыслями.
— Я достаточно долго работал в отделе, расследовавшем покушения и убийства. Видел в жизни много и хочу вам сказать одно — люди все разные, их мотивы, цели, способы отличаются кардинально, но бывают типажи… Так вот, особые преступления совершаются в виде мести. Человеку важно осознание того, кому он мстит, за что это с ним происходит. Анонимки вызывают ноль реакции, машина — сами сказали, осталась всего лишь досадным недоразумением в глазах Титова, а вот просвистевшая у виска пуля… Мы ведь так и не знаем, во что это все может вылиться, но если бы я консультировал Титова, посоветовал бы выйти наконец-то на человека, который так очевидно добивается его внимания.