— Нет, — не желая продолжать диалог, Саша наклонилась, сама целуя любовника, впервые.
Вслед за платьем, на полу оказалась его рубашка, а ласки с мягких, стали куда настойчивей.
— И кто к тебе приставал, я тоже не узнаю? — теплая ладонь скользнула по ноге вверх, заставляя Сашу закусить губу, сдерживая стон.
— Нет, — чувствуя, как он все сильнее заставляет тело гореть, Саша занялась ремнем, снова закрывая ему рот поцелуем. Ей не хотелось, чтобы он разрушил неизвестно откуда взявшуюся магию словами. Не сейчас.
— Узнаю, малышка, будь уверенна… — движение, Сашин стон, и пытаясь удержать равновесие, девушка упирается в клавиши, моментально отозвавшиеся какофоническим аккордом.
Перехватив Сашу поперек поясницы, Яр наклонился ближе, снова ловя ее губы. Единственный, от кого он не может ее оградить — он сам, а остальное… Подобного он больше не допустит.
Боже, наверное, весь дом слышал как то и дело, рояль издавал звуки, свидетельствующие о накрывшей с головой этих двоих страсти. Саша не могла даже подумать, что способна хотеть кого-то так сильно. Неизвестно, кто был тому виной, пережитый стресс, магия, окружающая их в тот момент или сам Яр, такой изменчивый, но в ту ночь, она почему-то забыла, что всего лишь заложница, инструмент в достижении цели, что с ней сейчас ее похититель, не интересующийся ее мнением, она отдавалась без остатка. Не сдерживала крик, когда хотелось кричать, и послушно исполняла все требования, раздаваемые Яром.
Когда по телу разлилась истома, а рассудок вновь взял власть над чувственностью тела, Саша все так же сидела в объятьях Самарского, плотно прижавшись к мокрому от пота телу. Она запустила пальцы в волосы на затылке, пробуя их на ощупь. Ей было интересно, наверное, с их первой встречи, какие они — жесткие или мягкие, упругие ли кудряшки, и стоит лишь попытаться их распрямить, станут ли они сбегаться обратно?
— Саша… — Яр шевельнулся, все еще оставаясь в ней, заставляя вздрогнуть, на секунду впившись ногтями в напряженное мужское плечо. — Не делай так. Сейчас, — он накрыл ее ладонь своей, спуская вниз. А потом, поймал губы, целуя долго, нежно, уже не жадно, как несколько минут тому.
Отклонившись назад, он поднял с пола свою рубашку. Продолжая удерживать ослабшую Сашу, натянул на ее плечи, застегнул, отвлекаясь лишь на поцелуи.
— Ты перебираешься в другую комнату. Ко мне, — теперь уже Саша резко отклонилась, широко распахнув глаза. — Я не хочу, чтобы подобное повторилось, малышка.
— Тогда отпусти меня… — может хоть сейчас… После того, что только что было, он передумает. Она ждала этого всю неделю, что он вернется, а вот ее отпустят.