Тихо ненавидя себя, Яра, эту его дурную затею, о которой он сам был такого высокого мнения, Саша пыталась успокоиться, не заплакать, не закричать, не взорваться, сосредоточив все внимание на льющейся из колонок музыке. Так можно хотя бы приблизительно понять, как долго они уже едут. Три песни, четыре, пять. Сначала, машина часто поворачивала, а вот последние полтора трэка — ехала достаточно быстро, не виляя, значит, они наверняка выехали на трассу.
— Я встречался с заместителем мэра, они не против. Разрешение нам дадут, — мужчины время от времени переговаривались. Коротко, не слишком информативно для Саши, но каждый раз, стоило подать кому-то голос, девушка вздрагивала, руки чесались сорвать чертову повязку.
— Хорошо. От меня что-то требуется? — Яр, видимо, тоже отвернулся к окну, голос чуть приглушен.
— Подпись, Слава. Только подпись.
— Пришлешь документы, я подпишу.
И снова монотонная музыка, какие-то неизвестные, в большинстве своем неинтересные песни, тоже на французском. Саша дала себе слово, что как только вернется домой, запишется на курсы французского языка. Сколько она потеряла возможностей из-за незнания! Может, насторожилась бы уже тогда, когда к ней в кафе подошел Артем, может, поняла бы что-то из немногочисленных газет, хоть что-то…
— Я слышал, что когда человек не может получить информацию о мире глазами, обостряются другие ощущения, правда? — Саша не заметила, как Ярослав успел приблизиться, а когда услышала шепот над самым ухом, опять вздрогнула. Скрывая жест за пеленой распущенных волос, Слава провел кончиком носа по шее, посылая по всему телу мурашки. Мерзавец.
— Понятия не имею, — Саша сжала губы, приказывая себе успокоиться, не поддаваться его мелким провокациям.
— А еще говорят, что тогда чувственность кожи повышается. Как думаешь? — теплая ладонь по-хозяйски устроилась на колене, постепенно поднимаясь выше, до самой кромки шортов. Повышается. Правда. Кожа пылает пламенем, а мышцы напрягаются до предела, причем во всем теле, ведь неизвестно, что будет дальше. Эта принудительная слепота заставляла нервы играть не по-детски. Не зря — уже через мгновение Саша почувствовала на скуле легкий поцелуй. И взгляд, постоянно ощущала его пристальный, изучающий взгляд. Он сейчас мог властвовать и распоряжаться как захочет, а она снова не может с этим ничего поделать, даже самой себе доказать, что ей не мерещится. — И воображение работает лучше, да?
— Перестань, — Саша накрыла его руку своей, не давай двигаться дальше. Щеки и так уже пылали, раскрывая все ее карты.