— Так вы знаете о Престоне Лусе? — вздрогнул от неожиданности Эдвард.
— Да.
— Что ж, это прискорбный случай. — Эдвард посмотрел поверх толпы туда, где Престон Лус вел беседу с каким-то гостем. — Боюсь, произошедшее тогда полностью отвратило Орхидею от процесса поиска партнера. Она ведь и изначально не очень-то горела желанием этим заниматься. Думаю, это противоречит ее романтическим наклонностям.
— И сколько, по вашему мнению, она должна ждать, когда в агентстве появится мистер Идеал? — негромко спросил Раф.
— По меньшей мере, еще несколько месяцев.
— Ясно, — выдавил он сквозь зубы.
— Вы ее так сильно хотите?
Несмотря на растущее уважение к здравой проницательности профессора, Рафа удивил этот неожиданно прямолинейный вопрос.
— Это вам опыт метадзен-синергетика подсказывает, что я хочу ее, или вы от природы обладаете хорошей интуицией?
— Опыт прожитых лет позволяет мне как мужчине и отцу распознать это особенное выражение в глазах другого мужчины, — парировал Эдвард. — Уж поверьте, если у вас самого когда-нибудь будут дочери, такого рода чутье разовьется само собой.
Раф невольно ухмыльнулся:
— Звучит примитивно.
— О, да. Весьма примитивно.
Воцарилось короткое молчание. Первым его нарушил Раф:
— Вы измените свое мнение по этому предмету, если по прошествии нескольких месяцев Орхидея так и не найдет кандидата через агентство?
— Может статься, у меня не будет другого выбора, — признался Эдвард. — Впрочем, окончательное решение должно оставаться за Орхидеей.
— Вот в этом мы с вами сходимся.
Эдвард долго изучал представшую перед ним панораму за пределами сада:
— Вы упомянули, что у вас с моей дочерью много общего.
— Вы имеете в виду, помимо нашей обоюдной неспособности найти кандидатуру для свидания через агентство?
Эдвард даже не улыбнулся на это шутливое замечание.
— Да. Так в чем, по-вашему, вы сходитесь?
— Ну, скажу вам честно, у нас разные вкусы в поэзии. Но мы оба восхищаемся архитектурой периода Поздней Экспансии, а это плюс.
— Какая ужасающая вычурность, — простонал Эдвард. — Все в этом архитектурном стиле направлено на то, чтобы возбуждать эмоции и будить чувство мрачного романтизма.
Раф удивленно изогнул бровь:
— Так ваша дочь и пишет сентиментальные романы о психических вампирах.
— Верно. И с кое-каким успехом. — Профессор страдальчески улыбнулся: — Могу только утверждать, что она унаследовала сей талант не от меня.
— Наверно, получила от родни по моей линии, — раздался за спиной Рафа голос Анны Адамс. — Стыдно признаться, но в ветви моего фамильного древа есть дикая романтичная жилка. И время от времени она проявляется, сколь тщательно бы мы не пытались ее спрятать.