— Я посмотреть, что мочь сделать, — осторожно ответил врач и бережно погладил ее по щеке, как будто заверяя в серьезности своих намерений.
После визита доктора Бэлль почувствовала себя немного лучше, не только из-за лекарства, которое он оставил, но и благодаря надежде на то, что помощь не за горами. Она заснула, представляя, что вернулась домой, к себе в кухню, к Мог и маме.
Бэлль проснулась оттого, что в ее комнату вошли. Видя, что к ее кровати приближается мужчина, она закричала что есть мочи. Но с незнакомцем была Дельфина. Она рванулась вперед и закрыла Бэлль рот рукой, приказывая молчать. Потом что-то залопотала на французском. По тому, как она замахала руками на мужчину, а затем усадила Бэлль на кровать и завернула ее в одеяло, было понятно, что этот мужчина будет куда-то ее нести. Девочка надеялась, что в больницу, потому что при одном взгляде на мужчину ее начинало тошнить еще сильнее.
Она думала, что поездка в экипаже ей приснилась, однако скрип колес и цокот копыт казались вполне реальными.
Бэлль проснулась и тут же испугалась тишины — ее на самом деле перевезли в другое место. В доме мадам Сондхайм постоянно раздавались какие-то звуки: людские голоса, цокот лошадиных копыт на улице, музыка, а днем — отдаленное жужжание пилы и грохот (вероятно, от завода или мастерской). Звуки были не обязательно громкими, но непрерывными, как жужжание насекомых летом.
Здесь же было тихо, как на кладбище, как будто на много километров вокруг не было ни единой живой души. Бэлль повернулась к источнику бледно-золотистого света и увидела большое окно с обвисшими тонкими занавесками персикового цвета, колышущимися на легком ветерке.
Постель была теплой и уютной, но несвежий запах, идущий из-под одеяла, свидетельствовал о том, что она пролежала здесь, возможно, несколько дней. Бэлль попыталась сесть, но почувствовала, что еще слишком слаба, и снова упала на подушку. Комната была голой, почти как монашеская келья. Узкая железная кровать, простой деревянный стул, возле кровати — обитый войлоком карточный столик, на нем кувшин с водой и стакан. Стены были побелены, а над кроватью висело распятье. Ни зеркала, ни картин, ни умывальника. Где она?
Бэлль вспомнила, что заболела и к ней приходил врач. Сейчас она чувствовала себя хорошо. Немного поерзав в кровати, она поняла, что интимные места у нее больше не болят. Ей удалось дотянуться и налить себе стакан воды: горло пересохло, и так приятно было почувствовать вкус влаги.
Ее напугал звук открывающейся двери. Она невольно съежилась под одеялом и закрыла глаза.