- Какой в этом смысл? - по-прежнему в пространство спросил фюрер, имея в виду отнюдь не пересчет. - Никогда этого не понимал. Дело у нас нервное, опасное. Нервы у всех на взводе. А если бы я перед встречей еще нос «припудрил» или нюхнул из хлорэтильной бутылочки?.. Для бодрости. А сейчас совсем огорчился бы, да пошел в разнос, со стрельбой и плясками?
- Тогда, боюсь, у нас вышло бы ... непонимание, - Белц улыбнулся еще шире, хотя это казалось анатомически невозможно. Белоснежные зубы сверкнули в акульем оскале. Хольг усмехнулся в ответ. Куда боле скупо, однако не менее страшно.
- Вот я и говорю, какой в этом смысл?..
Теперь вздохнул Белц. Щелкнул челюстями, разом погасив улыбку, как рубильником щелкнул. Молча добавил к стопке несколько банкнот и откинулся на спинку своего кресла, двойника того, на котором сидел Хольг.
- Это в тебе говорит недостаток опыта, - серьезно вымолвил Мариан, вновь сцепляя пальцы, гремящие золотом.
- Неужели? - вежливо поинтересовался фюрер.
- Конечно. Как ты думаешь, сколько живут люди в моем деле посредника? Живут, а не просто «работают».
- А мне почем знать?
- Теперь узнаешь. Три года, это при удаче. Тот, кто прокрутился хотя бы пятерку - специалист высшего класса. А если отбарабанил десятку и жив - становится легендой, про него былины сочиняют и песни поют. А почему?
- Действительно, почему? - вопросил Хольг, причем не делая даже попытки взять свой «гонорар».
- А потому что происходит это примерно так. Вот есть парнишка, черный, белый, желтый - не важно. Имеет мелкий négoce, меняет то на это, а это на то и еще что-нибудь впридачу. Банчит себе, поднимает денежку на жилье, девчонок и прочий мелкий allégresse. Он при деле и уважении, его знают большие люди и здороваются при встрече. А чего бы не уважать честного барыгу? А потом однажды ему приходит в голову, что денег и уважухи как-то маловато. И парнишка решает, что может прыгнуть повыше. Так вместо честного мелкого жульничества начинаются хитрости с турецким куревом, муравьиными бегами, лотереями и все такое. То есть прет негоция, на которой уже можно поломать ножки.
- Это ты описываешь свой путь к успеху? - с едва заметным сарказмом осведомился Хольг. Упоминание сломанных ножек ему не понравилось.
- Отчасти. Потому что обычный парнишка обычно прокручивает пару сделок и начинает думать, что поймал фортуну за ... причинное место. И тогда он вписывается в такую, прости господи, коммерцию, где уже не ломают ноги, а сразу убивают. Сразу - если повезет. Мексовский порошок, хлорэтил, оружие и прочие интересные вещи. И его таки убивают. Если повезет. Понимаешь, к чему это я говорю?