Они молча смотрели друг на друга.
– Я скоро, – сказал Кир. Он тотчас же вышел из комнаты и спустился вниз, чтобы узнать у хозяина гостиницы, не было ли писем.
Писем не оказалось, поэтому он снова стал подниматься наверх. Не хотелось думать о том, что ждало впереди. Отвергнутая София, выслушивающая упреки, не слишком приятное зрелище. Но отвергнуть ее необходимо. Следовало избавиться от нее.
Добравшись до своих комнат, Кир увидел, что из открытой двери спальни льется свет. Он вошел туда. Оказалось, что София зажгла свечи – множество дорогих свечей из пчелиного воска – и теперь сидела за столом, склонившись над каким-то гроссбухом.
Схватив с полки флягу с виски, Кир открыл ее и с жадностью сделал глоток. Затем уселся на скамью напротив Софии.
– Я просматриваю твои бухгалтерские книги, – пояснила она, не поднимая глаз.
– Вижу.
Она взглянула на оловянную флягу и едва заметно улыбнулась.
– Я же говорила тебе, Кир, что должна просмотреть их.
Он сделал еще глоток виски.
– Да, говорила.
София снова улыбнулась и вернулась к своему занятию.
Она все еще была в темно-синем сюрко, но развязала шнуровку, державшую рукава у запястий, и подвернула их до локтей. Кроме того, она сняла с волос сетку, удерживавшую прическу, и стянула волосы в узел на затылке, скрепив его длинной палочкой. Выбившиеся пряди обрамляли ее лицо, сейчас сиявшее в ярком свете свечей.
Кир заглянул под стол и обнаружил еще одну вольность – София сбросила туфли и скрестила ноги. Из-под подола юбок выглядывали беловато-розовые пальчики.
Кир невольно вздохнул и снова глотнул виски. Раньше он никому не позволял заглядывать в гроссбухи леди Мистраль. Да и сейчас не позволит. Вот только посмотрит на нее еще немного, а затем…
Не отрывая глаз от гроссбуха, София сунула руку в складки юбок и извлекла… очки!
Кир едва не вскрикнул от изумления. Ведь очки – они только для священников… Хотя в последнее время их покупали многие торговцы. И женщины.
София прижала очки указательным пальцем, удерживая их на переносице. Кир ухмыльнулся, а она, вскинув на него глаза, прищурилась и спросила:
– Ты что-то хотел сказать?
Он покачал головой и, все еще ухмыляясь, обвел пальцем свои глаза, затем прижал невидимые очки к своей переносице.
Брови Софии приподнялись, причем одна чуть выше другой. После чего она медленно подняла руку и стала чертить в воздухе круги, как бы метясь в его грудь. Очертив точный, последний круг, она знаками изобразила, что берет лук и выпускает стрелу прямо в воображаемый кружок.
Кир расплылся в улыбке и покачал головой. А София, усмехнувшись, снова склонилась над книгами.