– Понимаю. Это была ваша стратегия – не танцевать со мной. А виконт, между прочим, просил меня оказать ему честь. Он употребил именно это слово – «честь».
– Да? Он так и должен был сделать.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Когда Джулиан заговорил снова, его голос был тих и нежен.
– Я буду вам безмерно благодарен, мисс Вейл, если вы проявите безмерное великодушие и окажете мне честь, подарив танец. Вальс. Прямо сейчас.
Феба задумалась над предложением, а сверчки в траве уже заиграли первые такты мелодии.
– Что же, прежде чем принять или отвергнуть ваше предложение, лорд Драйден, я должна взглянуть на свою танцевальную карточку.
Она подняла руку и, нахмурившись, уставилась в несуществующую карточку.
Джулиан понял, что ожидает ее вердикта, затаив дыхание. Она выждала целую минуту, скорее всего, чтобы наказать его. Видит бог, он заслужил это наказание.
– Вам повезло, лорд Драйден, – наконец сообщила она. – Четвертый вальс у меня свободен. Я принимаю ваше приглашение.
– Это прекрасная новость, мисс Вейл. Должен ли я петь? Или доверим музыкальное сопровождение сверчкам?
Феба снова задумалась.
– Пусть будут сверчки, – решила она.
– Прекрасно. Запев, я почувствовал бы себя идиотом. У меня совершенно нет слуха.
Он низко поклонился даме, словно паж королеве.
Феба тоже присела в реверансе, порадовавшись, что у нее не подкосились ноги. У нее так истончились подошвы туфель, что она чувствовала холод камней, на которых стояла. Может быть, там уже дыра?
Джулиан почтительно взял ее руку и обнял партнершу за талию.
– Начнем? – тихо спросил он.
И танец начался. Раз, два, три… Раз, два, три…
Странно, но им вовсе не казался нелепым этот медленный вальс на пустынном дворе. Биение их сердец, сверчки, шум дыхания, шорох одежды – все это стало единой волшебной музыкой. Время, казалось, остановилось.
– Теперь у вас есть опыт, мисс Вейл, и возможность сравнивать. Скажите же правду. Как, по-вашему, я танцую? Только имейте в виду, что катастрофа в бальном зале, это аномалия, случившаяся только по вашей вине. Причем вы смеялись! Тем самым вы ранили меня в самое сердце.
– Это была не моя вина! При чем тут я? И откуда вам известно, что я смеялась?
– Потому что я слышал.
О господи!
– Скажите, что это не было смешно, и я немедленно извинюсь. Скажите, что вы пострадали, и я раскаюсь. Просто… будь вы на моем месте… Если бы вы видели всю сцену со стороны… У Лизбет были такие круглые глаза…
– Ш-ш-ш. Только не надо опять смеяться. Очень хорошо. Согласен. Это было смешно. Пострадала только моя гордость. Итак, как, по-вашему, я танцую?