И потому сначала держалась скованно. Но потом ее тело вспомнило, что в этом вопросе главное – довериться и позволить партнеру себя вести. Такое поведение было ей несвойственно. В какой-то момент она в ужасе заметила, что сама себе наступила на подол. Но Уотерберн не замечал таких мелочей. Он машинально согнул свою гигантскую руку, как человек, плывущий в лодке, непроизвольно старается приспособиться к размеру весла, и Феба, к немалому удивлению, поняла, что кружится в танце.
Она ощущала себя не столько партнером, сколько дополнением. Ридикюлем или чем-то вроде того.
Она решила, что не обязана завязывать разговор. В конце концов, Уотерберн – мужчина и джентльмен – и это его дело. А она будет слушать музыку и испытывать приятное головокружение от танца и миндального ликера, которым заменила сандвич.
– Ваша… – Уотерберн все же решил, что должен что-то сказать. – Лента вам очень идет.
– Вы не знаете, что сказать, лорд Уотерберн? Позвольте вам напомнить, это всего лишь лента.
Феба непринужденно улыбнулась. Несколько минут назад она выпила подряд три рюмки миндального ликера. Скорее всего, она больше никогда в жизни не увидит Уотерберна. А маркиз и Лизбет в этот самый момент кружились в вальсе в другом конце зала и улыбались друг другу. Все перечисленные обстоятельства делали ее дерзкой и беспечной.
– Но здесь больше никто не носит лент, – заметил Уотерберн.
– Совершенно верно. Все здешние дамы носят жемчуга и бриллианты. Ну разве что кроме той дамы, у которой на шее чертов рубин. Ведь это рубин, не правда ли? – И она, забыв об элегантности, выгнула шею, чтобы лучше рассмотреть камень.
Глаза лорда расширились, когда она сказала «чертов». Он тоже изогнул шею. Почему-то ему стало любопытно.
– Скорее всего, да. Ведь это леди Коуп.
– Да, конечно, леди Коуп. И этим все сказано.
– Она подходит к вашим глазам. Лента, я имею в виду. – Вероятно, Уотерберн пришел к выводу, что люди, издающие хрюкающие звуки, вполне могут говорить «чертов», и примирился с этим.
Феба взглянула на него таким ясным проникновенным взглядом, что он вздрогнул.
– Лорд Уотерберн!
– Да?
– Знаете, жизнь слишком коротка, и я, пожалуй, больше не вынесу разговоров об этой ленте. Мне кажется, я даже смогу пойти на какой-нибудь отчаянный поступок, чтобы только прекратить их.
Мужчина коротко хохотнул.
– Вы весьма оригинальны. Мои извинения, мисс Вейл. Боюсь, я слегка запутался в собственном комплименте, но, поверьте, мое восхищение вами искренне, хотя и высказано несколько неуклюже.
Что ж, хорошо сказано. Ему почти удалось ее очаровать.