После взлёта и набора высоты Лебедева вызвала стюардессу и попросила по-английски принести два бокала шампанского. Грант, слышавший её слова, недоумённо на неё посмотрел. Но она ничего ему не ответила, а только игриво подмигнула и приложила указательный палец к своим ярко-красным сочным губам. Через минуту стюардесса принесла шампанское. Взяв один фужер себе, а второй протянув Гранту, Елена сказала по-русски:
– За знакомство!
Ошеломлённый Грант взял протянутый ему бокал скорее автоматически из вежливости, чем осознанно:
– Понимаю, вы очень удивлены, – Лебедева сделала небольшой глоток шампанского и поставила фужер на откидной столик перед собой.
– Откуда вы знаете, что я говорю по-русски? – Грант не стал пить шампанское и тоже поставил свой фужер на столик.
– Я знаю про вас не только это. – Елена смотрела на Гранта с материнской любовью и нежностью во взгляде, – знаю, что ваш дед уехал из России сразу после революции семнадцатого года. Знаю, что ваш отец хотел, чтобы вы стали как он юристом, а не инженером. Знаю, что вы наперекор ему окончили Массачусетский технологический университет. Были лучшим в своём выпуске. Знаю, что вы двадцать шесть лет работаете в ««Security Technologies».
Лебедева сделала небольшую паузу и наклонилась к уху Гранта:
– И знаю, что благодаря именно Вам корпорация «Gray Water» обманула Пентагон и Сенатский комитет по вооружениям, чтобы сохранить контракт по Афганистану и уменьшить штрафные выплаты за уничтоженную базу ГСМ.
– Кто вы? – Грант нервно оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что происходит.
– Я та, кто защитит вас от уголовного преследования. Будет несправедливо, если вы проведёте за решёткой всю оставшуюся жизнь.
– Я не понимаю, о чём вы говорите, и не собираюсь продолжать этот разговор.
Лебедева решила, что надо повысить ставки, пусть и за счёт блефа:
– Сзади нас сидят двое моих турецких коллег, которые помогут нам продолжить этот разговор, даже если вы сейчас решите выпрыгнуть из самолёта.
Грант оглянулся назад. Два бородатых турка, сидевших сзади, были неприятно удивлены столь пристальному интересу к их персонам и посмотрели в ответ на Гранта совершенно без дружелюбия во взгляде.
– Наши турецкие друзья, – Елена продолжала говорить очень мягко и вкрадчиво, – могут организовать вам в Стамбуле такой же тёплый приём, как в Астане в девяносто пятом году.
На мгновение лицо Гранта передёрнула гримаса злости. Елена поняла, что перегибает:
– Но я уверена, у нас с вами всё будет совершенно иначе, и мы обо всём договоримся.
Несколько секунд Грант молчал, обдумывая как вести себя дальше: