А с Павлом было легко и спокойно. Он не претендовал на мое внимание, и хотя, постоянно видя нас вместе, многие сотрудники компании не могли не сделать соответствующих выводов, мы почти не обращали на это внимание. Какая разница, о чем и кто будет болтать? Я дорожила его дружбой, видела, что и он ценит наши отношения, а до всего остального не было дела. Вплоть до одного не слишком радостного дня, когда мои чувства к Филиппу напомнили о себе с новой силой, подпитываемые горькой и безжалостной ревностью.
Я направлялась в кабинет начальника с бумагами, которые он накануне поручил перевести. Стоит ли говорить, как спешила выполнить его задание? Вместо отведенных для этого трех суток справилась за ночь и теперь намеревалась получить хотя бы каплю внимания в любимых глазах, столь желанное для меня одобрение и улыбку, которые могли бы подпитать измученное сомнениями сердце. К чему скрывать: не раз за эти месяцы после нашей поездки в Мюнхен и знаменательного объяснения я собиралась уволиться, но так и не нашла в себе силы для этого. И продолжала надеяться, что однажды все изменится, и мои чувства обретут законное основание и право на существование.
Секретарь в приемной покачала головой.
– Саш, сейчас не лучшее время для посещения шефа. Подожди с полчаса.
– У него встреча?
В этом не было ничего необычного, если бы не загадочная улыбка на лице девушки, намекающее на что-то такое, о чем мне не хотелось думать. Ни разу за все время моей работы он не приглашал в офис женщин и не устраивал здесь свиданий. Личные отношения, как и разговоры о них находились под запретом, и поверить в том, что нарушителем неписанных законов стал сам Кирман, я не могла.
Но хитринка в глазах секретарши не оставляла сомнений, и все мои усилия ушли на то, чтобы не выдать себя выражением лица. Глаза остались сухими, но вместо них зарыдала душа, хоть эти всхлипы остались неслышны для окружающих, растворяясь в сумасшедших ударах сердца. Я застыла перед массивной дверью, разглядывая ее так пристально, будто от этого зависела моя жизнь. Так и было в общем-то: то, что происходило там, за ней, лишало опоры, разрушало шаткое и ненадежное спокойствие, обретенное с величайшим трудом.
А потом эта дверь распахнулась, уничтожая остатки жалких надежд. Дама, покидающая кабинет, не имела ничего общего с делами компании. Яркая, красивая, уверенная в себе, в одежде, которую не посмел бы надеть никто из наших сотрудниц, настолько откровенной она была. Не вульгарной, но подчеркивающей все то, что так нравится мужчинам. А на губах незнакомки не было помады, и этот факт стал для меня не менее мучительным зрелищем, чем легкая небрежность в прическе, намекающая на причины такого состояния.