Нет, я так не думала, но в том, что увиденное Кирману не понравится, отчего-то не сомневалась. Ну и пусть! Он сам сказал, что между нами ничего не будет, почему же я не могу получать удовольствие от жизни, так же, как это происходит у него? Рабочий день окончен, и можно делать, что угодно. Например, уехать куда-то с привлекательным мужчиной.
Я придвинула губы вплотную к уху друга, прекрасно понимая, как интимно смотрится этот жест со стороны.
– Паш, помоги мне… Если я проиграю и на этот раз, больше никогда не стану тебя доставать.
– Ты меня не достаешь. А вот искры, летящие из глаз шефа, заметны даже на таком расстоянии. Что мы будем делать, если останемся без работы?
Мне неожиданно стало смешно.
– Филипп не сможет нас уволить: повода нет. Мы обнимаемся в нерабочее время и вне стен компании. Имеем право.
– Да? – Павел скептически усмехнулся. – А я почему-то не уверен, что Кирман считает также. Он в ярости, малыш, и мне это совершенно не нравится.
Значит в ярости? Впервые за весь день на моих губах заиграла улыбка. Я была готова рискнуть, отчетливо представляя, как выйду завтра утром из машины Павла, демонстрируя недопустимую прежде близость. Да, я собиралась солгать, изображая то, чего не существовало на самом деле, но что мне было терять? Или этот ход не сработает, тогда все-таки попытаюсь поверить в невозможность наших отношений, или мужчина не оставит без внимания мою выходку, а тогда... И я улыбнулась в предвкушении. Наивная, глупая девчонка… Если бы только могла представить, к чему все это приведет…
ГЛАВА 15
Я была смелой и уверенной в себе ровно до того момента, пока на следующее утро не столкнулась с Филиппом в коридоре и не обожглась пламенем в его глазах. Павел оказался прав: там пылала ярость, такая отчетливая, что мне стало страшно, но напугало не обращение его гнева против меня – то, что перестаралась в своем желании отомстить.
Обида – плохой советник, хотя я слушала именно ее. Мне удалось причинить Кирману боль, но вместо ожидаемой радости пришло сожаление. Он ревновал, а я корила себя за несдержанность. Глупая девчонка, вознамерившаяся рассуждать о любви, ничего в ней не смысля. Филипп был честен со мной, хоть и выбрал жесткие методы, я же повела себя как избалованный ребенок, решивший во что бы то ни стало получить желаемое.
С трудом верилось в то, что еще накануне я мыслила иначе, когда искала спасения в тепле Пашкиного общества. Кому и что доказывала? Окружающим, что симпатичный водитель по совместительству мой любовник? Да, в наше представление поверили, и девушки на работе позволили себе пошутить по этому поводу, одновременно желая мне счастья. А в глазах любимого человека распростерлась бездна, видя которую, мне ничего не хотелось так сильно, как вернуться на вечер назад и прожить его иначе.