- Ром! У тебя кровь на плече! - испуганно произнесла Лиза, убавляя звук автомагнитолы.
- Пустяки, - отмахнулся тот. - Приедем домой, бинтом заново перевяжу. Плохо зашили, наверное. Или повязка сбилась. Мне не привыкать, Рыжик.
- Что? Как?
- Лиз, не расскажу подробности, ты же знаешь. Пуля, по касательной прошла, немного задела. Не бойся, пустяки.
- Ничего себе "пустяки"! Ты ранен, вообще-то, - Лиза была на грани обморока. Ведь чувствовала же, не просто так ей не по себе еще утром сделалось.
- Я к тебе спешил, хотел обещание исполнить. Ладно, Рыжик, не важно, проехали. Всё хорошо.
Лиза почувствовала угрызения совести. Она обижалась, как маленькая девочка, а Рома в это время рисковал жизнью. Хотелось выбежать из машины и скрыться от пристальных сине-серых глаз с зелеными крапинками на радужке. Никогда еще Лизка не ощущала себя закоренелой эгоисткой. Носится со своей любовью, переживает, страдает, себя жалеет, а он - тот, из-за которого и день, и ночь душа разрывается на части, - рискует собой, ходит по лезвию ножа, прекрасно осознавая, что следующий шаг может стать последним.
Войдя в квартиру, Лиза забежала к себе в комнату, быстро сняла неудобное платье, надела свою любимую растянутую футболку, висящую на ней балахоном и доходящую почти до колен. Ромку нашла на кухне. Он принес из ванной аптечку, внимательно рассматривал ее содержимое.
- Рубашку снимай, - скомандовала Лизка.
Роман проигнорировал ее слова, продолжил внимательно изучать аптечку, выискивал стерильный бинт и лейкопластырь.
Она подошла к нему вплотную. Ромка отвлекся от своего занятия. На одно мгновение замер, чего Лизе хватило с лихвой. Она расстегнула пуговицы на рубашке подрагивающими пальцами, вытащила полы из-за пояса светлых джинсов, стянула рукава. Белая ткань упала на пол. Увидела: плечо Ромки перетянуто бинтом, который на котором отчетливо виднеется проступившее пятно крови, а чуть ниже области сердца багровеет приличных размеров гематома.
- Больно было? - охнув, спросила девушка.
- Не помню. В момент боя ничего не чувствуешь, постоянные выбросы адреналина. Боли нет, двигаешься, как робот, на полном автомате, осматриваешься по сторонам, улавливаешь движение краем глаза, нажимаешь на курок, бросаешь нож, не задумываешься о действиях. Помнишь одно: или ты, или тебя. Третьего не дано. И каждый действует также. Я и мои парни - единый организм, машины для убийства.
Лиза вздрогнула, еще никогда Роман не разговаривал с ней настолько откровенно, предельно честно, не сглаживая острые углы правды. Доверился, раскрылся, решил впустить ее в свой страшный мир. Ее пальчики легко пробежали по кровоподтеку, замерли. Она положила ладони к нему на грудь, провела вверх, чувствуя легкое покалывание.