— Разумеется, — Скорпиус любовно погладил буфет по коре. — Дом под завязку пропитан магией, но всё выверено и уравновешено, так что даже обновлять не нужно. Правда, размеры у него скромные — пара комнат, ванная да чердак. Но мне больше и не нужно.
Он направился к лестнице, которую Гарри поначалу не заметил. Рядом с видимой стеной спальни прямо в воздухе висели деревянные ступени. Когда Скорпиус без колебаний ступал на одну из них, ступени игриво пружинили под ногой, помогая преодолеть довольно крутой подъем. Гарри понадобилось некоторое время, чтобы приноровиться, но, в конце концов, лестницу он одолел.
На чердаке стены были, как, впрочем, и крыша — видимо, совам так было уютнее. Вот только если бы Скорпиус аппарировал из Аврората прямо сюда, Гарри точно решил бы, что они находятся в густом лесу. Стены представляли собой глухое переплетение кустов и деревьев, а крышей была их густая крона, сквозь которую можно было разглядеть звезды.
— Признаться честно, я не ожидал, что твой дом окажется таким... заповедником, — Гарри, наконец, подобрал более или менее подходящее слово. — Каким угодно — строгим, с четкими линиями, с математически выверенными углами, но уж точно не жилищем в лоне природы, — он поднял голову и посмотрел на звезды. — Скорпиус, дом восхитительный. Никогда прежде не видел подобного! — ошеломленно закончил он.
— Математики мне вполне достаточно в голове, — усмехнулся Скорпиус. — И дома мне хочется от нее отдохнуть.
Тут из деревьев послышалось клекотание. Совята, услышавшие голос Скорпиуса, дружно высунулись из незаметного дупла.
— Эй, привет! — расплылся в улыбке Скорпиус и привычно протиснулся к ним сквозь ветки. — Соскучились? Папа тоже соскучился! Ну-ка, что у нас тут? — он заглянул в дупло и быстро взмахнул палочкой, поморщившись. — Сола, как тебе не стыдно? — спросил, обернувшись, через плечо, и Гарри едва не подпрыгнул, когда прямо у него над головой раздалось басовитое уханье.
— Можно мне посмотреть на них? — спросил Гарри и осторожно, чтобы не напугать птенцов, ступил к дуплу. — Это их мать? — он покосился на взволнованную Солу, а затем перевел взгляд на Скорпиуса. Чтобы понять, насколько Малфой был привязан к своим птицам, достаточно было просто на него посмотреть и послушать, с какой трогательной заботой в голосе он разговаривал с совятами.
Сова по имени Сола возмущенно ухнула, распушив перья, и Скорпиус хмыкнул.
— Это отец, — пояснил он Гарри совиное возмущение. — Мать — Йока, вы с ней уже знакомы, — он указал на ветку за дуплом, и Гарри удивленно моргнул, вдруг обнаружив на ней сову. — А ещё есть Утер, Майна, Локи, Итон, Игги, Кудо, Урса и Брэд, — перечисляя он указывал пальцами в разные части комнаты, и совы, до этого совершенно невидимые, встряхивали перья, обозначая своё присутствие и здороваясь. — А это, — он снова повернулся к совятам, — Вайн и Хлойя.