– Не знаю, как для тебя, но для меня прежний мир становится чем-то призрачным. Знаешь, как бывает со сном? Идет время, стираются краски, забывается логика событий, слабеет твоя эмоциональная связь с ним…
– Думаешь, ты когда-нибудь совсем его забудешь? Твой мир?
– Не знаю. Я только чувствую, что он отдаляется и уже не воспринимается как реальный. Потому что он и не реальный больше. Единственное, что реально сейчас, – этот город. Эта комната. Кровать. Ты и я.
* * *
Проснувшись посреди ночи, обнаруживаю рядом Аманду.
Ничего особенного. Мы много раз спали так в кубе. Обнявшись в темноте, две заблудших души.
Единственная разница в том, что сейчас на нас почти ничего нет, кроме нижнего белья, и у нее такая мягкая кожа…
За шторами дрожит неоновый свет.
Аманда находит в темноте мою руку и кладет ее себе на талию. А потом поворачивается ко мне.
– Ты лучше, чем он. Лучше как человек.
– Он? Кто? – не сразу понимаю я.
– Тот Джейсон, которого я знала.
– Надеюсь. Господи… – Я улыбаюсь – шутка. Аманда смотрит на меня своими полуночными глазами. В последнее время мы часто смотрели друг на друга, но сегодня в ее взгляде заметно что-то другое.
Связь. И эта связь крепнет день ото дня.
Мы сделаем это, если я придвинусь хотя бы на дюйм.
Это не вопрос.
И если б я поцеловал ее, если б мы переспали, может быть, потом я винил бы себя и сожалел о содеянном, а может быть, понял бы, что могу быть счастлив и с ней.
Какой-то другой я наверняка целует ее в этот миг.
Какой-то другой я знает ответ.
Какой-то другой, но не я.
– Если хочешь, чтобы я вернулась туда, ты только скажи, – говорит Аманда.
– Я не хочу, но так нужно.
ОСТАЛОСЬ АМПУЛ: 24
Вчера я видел себя в кампусе Лейкмонта, в мире, где Дэниела умерла – как говорилось в некрологе, который я нашел на сайте публичной библиотеки, – в возрасте тридцати трех лет от рака мозга.
В Чикаго сегодня чудесный день. В этом мире Джейсон Дессен погиб два года назад в автомобильной аварии.
Я вхожу в художественную галерею в Бактауне, стараясь не смотреть на уткнувшуюся в книгу женщину за стойкой. Смотрю на стены, увешанные картинами, главная тема которых – почти исключительно озеро Мичиган.
Представленное во всех временах года.
Во всей цветовой гамме.
Утром, днем и вечером.
– Если что-то понадобится, дайте знать, – не поднимая головы, говорит женщина за стойкой.
– Художник – вы? – уточняю я.
Дама отодвигает книгу и выходит из-за стойки.
Идет ко мне.
Последний раз я видел Дэниелу так близко в тот вечер, когда помог ей умереть.
Выглядит она потрясающе – в облегающих джинсах и черной, заляпанной акриловой краской футболке.