– У меня был план, как защитить ее, – говорю я ему.
– Да, читал. Но я не намерен жертвовать собой, чтобы кто-то другой был с моей женой и сыном. Джинсы тоже.
Расстегиваю пуговицы. Похоже, я просчитался. Мы не все одинаковые.
– Скольких из нас ты убил сегодня?
– Четверых. И, если бы потребовалось, убил бы и тысячу.
Стягиваю джинсы. Одну штанину.
– С тобой что-то случилось. В тех мирах, о которых ты упоминал. Что тебя так изменило?
– Может, ты не так уж и сильно хочешь их вернуть. А значит, и не заслуживаешь…
Я швыряю джинсы двойнику в лицо, прыгаю, обхватываю его руками, отрываю от пола и впечатываю с разбегу в стену.
Пистолет летит на пол.
Отбрасываю его ногой в кухню. Джейсон оседает, и я бью его коленом в лицо.
Слышу хруст костей.
Хватаю противника за волосы, но нанести второй удар не успеваю – он с силой дергает меня за левую ногу.
Грохаюсь на деревянный пол и ударяюсь затылком так сильно, что из глаз летят искры. В следующую секунду он уже сидит на мне и давит рукой мне на горло. Кровь с его разбитого лица капает на меня.
Вижу кулак… щека взрывается ослепляющей болью под левым глазом.
Он колотит меня еще и еще.
Слезы и кровь заливают глаза. Моргаю. У него в руке нож, и он замахивается им на меня…
Выстрел.
Звон в ушах.
Маленькая черная дырка в грудине двойника… Кровь бьет из нее толчками и стекает на живот. Нож вываливается из руки Джейсона и падает на пол рядом со мной. Он пытается заткнуть дырку пальцем, но кровь не остановить.
Я слышу его хриплый, прерывистый вздох. Он смотрит на того, кто стрелял.
Поворачиваю, насколько могу, шею и вижу еще одного Джейсона, целящегося в него из пистолета. Чисто выбритый, в черной кожаной куртке, которую Дэниела подарила мне десять лет назад на нашу годовщину.
На безымянном пальце его левой руки блестит золотое обручальное кольцо.
Мое кольцо.
Джейсон-2 нажимает на спусковой крючок, и вторая пуля сносит моему обидчику верхушку черепа.
Он падает.
Я поворачиваюсь и медленно сажусь.
Сплевываю кровь.
Лицо горит.
Джейсон-2 снова поднимает пистолет.
И целится в меня.
Я знаю – вот она, смерть, но слов нет, есть только мимолетный образ: я, мальчишка, на ферме деда в западной Айове. Теплый весенний денек. Огромное небо. Поля кукурузы. Я веду мяч через двор – навстречу брату, защищающему «ворота» между двумя тополями.
Почему именно этот образ возник у меня в мыслях на пороге смерти? Неужели это и был самый счастливый миг во всей моей жизни? Неужели именно тогда я и был на все сто процентов самим собой?
– Остановись!
Дэниела, уже одетая, стоит в углу кухни.
Она смотрит на Джейсона-2.