Вдалеке знакомый силуэт Чикаго – сияющие небоскребы, заснеженные и обледенелые.
Белый город.
Ледяной мир.
Я смотрю на пустошь, путь через которую едва не стоил нам вчера жизни.
Куба не видно.
* * *
Аманда проснулась и, завернувшись в одеяла и спальные мешки, сидит у камина.
Я иду в кухню, нахожу какую-то посуду.
Потом открываю рюкзак, достаю пару упаковок сухого пайка.
Еда холодная, но питательная.
Аппетита нам не занимать.
– Видел куб? – спрашивает Лукас.
– Нет. Думаю, его замело.
– Замечательно. – Моя спутница смотрит на меня, а потом снова поворачивается к камину. – Даже не знаю, злиться на тебя или благодарить.
– Ты о чем?
– Пока ты был наверху, я зашла в туалет, а потом забрела в кабинет.
– Значит, ты их видела.
– Они ведь умерли от голода, да? Еще до того, как у них кончились дрова.
– Похоже, что так.
Я смотрю на огонь и в какой-то момент ощущаю покалывание в затылке.
Как звоночек. Оно началось только что, когда я был снаружи и думал, оглядывая пустошь, о том, что мы едва не умерли в этой пурге.
– Помнишь, что ты сказала насчет коридора? Что он напомнил тебе, как люди теряют ориентацию в буране?
Аманда отодвигает паек и смотрит на меня.
– Двери в коридор соединяют нас с бесконечным множеством параллельных миров, так? Но что, если мы сами определяем эти соединения?
– Как?
– Что, если мы сами неким образом выбираем специфические миры?
– Хочешь сказать, что я намеренно выбрала эту дыру из множества реальностей?
– Не намеренно. Возможно, этот мир – отражение того, что ты чувствовала в тот момент, когда открывала дверь.
Лукас подбирает остатки еды и бросает пустой пакет в камин.
– Подумай сама, – продолжаю я. – Первым миром, который мы увидели, был тот разрушенный Чикаго с рассыпающимися зданиями. А теперь вспомни, в каком эмоциональном состоянии ты вошла на подземную парковку. Что ты чувствовала?
– Страх. Ужас. Отчаяние. Господи, Джейсон!
– Что?
– Перед тем как мы открыли дверь в ангар и увидели наших с тобой двойников, ты именно об этом и говорил.
– Неужели?
– Ты рассказывал о мультивселенной, о том, что все, что может случиться, случится, и что где-то есть мир, в котором мы с тобой – то есть наши двойники – не добрались до куба. А через несколько секунд ты открыл дверь, и именно этот сценарий разыгрался у нас на глазах.
По спине у меня от волнения бегут мурашки – на меня как будто снизошло откровение.
– И все это время мы задавались вопросом, где этот контрольный механизм…
– Контрольный механизм – мы сами.
– Да. И в таком случае мы можем попасть в любой мир, куда захотим. Включая и наш собственный.