— А вот и ты, мой враг, лежишь, повержен, а я живу и здравствую, прости! — с пришедшей на ум строфой осклабился алхимик, но уже через минуту злорадное торжество победы над преследователем сменилось легким сожалением.
— Упокой Господь, его грешную душу, надеюсь, в Лимбе он сможет отмыть свои руки от крови, и святой Петр распахнет перед ним врата Царствия Небесного! — Ирменг перекрестился. — Он был добрым католиком, хоть и фанатичным, — перебрался через завал и стал спускаться дальше, с опаской держась за перила.
Первый ярус башни был завален камнями почти наполовину. Обе створки дверей выбиты, возле стены лежал полузаваленный щебнем ездовой конь. Наконец, магистр выбрался из-под руин, и вышел на небольшую поляну, где стоял падающий маяк, и испуганно прядал ушами тяжеловоз, растерявший по округе почти все снаряжение рыцаря. Борнуа попробовал его поймать, но тот не давался, поворачивался крупом и все время норовил лягнуть.
Через четверть часа, Ирменг плюнув на это занятие, стал разбираться в наследстве покойника. Присел на опушке леса, закусывая тонкими ломтиками говядины, и стал думать о своих дальнейших жизненных перипетиях.
Возле башни делать нечего. Рыцарь, считай и так похоронен, так зачем ему копать могилу? Тем более, что маяк того и гляди рухнет… Вопрос первый — куда и зачем идти? Вопрос второй — кто его там ждет? Вопрос третий — сколько времени займет дорога, и кто на ней встретится? Ответ на первый вопрос он нашел практически сразу: искать местных жителей нужно на берегу реки. Реки стекают с гор. Поэтому нужно идти в ту сторону, найти реку и строить плот. Он поискал глазами топор, встал, подобрал его и присоединил к своему багажу.
Ответ на второй вопрос будет ясен после короткого наблюдения за аборигенами, буде таковые повстречаются.
А вот третий… Кто знает, сколько идти до цивилизации и что за зверюги водятся в окружающем лесу? Явных следов на траве не было, а охотник из магистра был не очень, разобрать, где что есть, он не мог. Приручить коня явно не получиться, поэтому придется идти пешком. Алхимик встал и еще раз порылся в тюках храмовника, но больше ничего, что заслуживало бы внимания, не обнаружил.
Когда сборы в дальнюю дорогу были закончены, Ирменг повернулся к башне, вслух прочитал "Angele"2) и отправился в путь.
Первые шаги по лесу другого мира особого трепета не вызвали, уж больно он походил на обычный лес средней Европы: те — же вязы, клены, осины, вперемешку с дубняком, орешник и бузина в среднем ярусе, заросли малины, ежевики, шиповника в подлеске. Было много вьюнов — дикого винограда и плюща, которые сильно затрудняли продвижение. От земли шла влажная прохлада, листва желтела, видимо здесь, как и в родном мире алхимика наступала осень.