Она привыкла быть послушной. А сейчас и вовсе её нет — себя не ощущает.
Несмотря на поздний вечер, на площади — суматошно. Машины подъезжают, выгружают людей, отъезжают. Кто-то куда-то бежит, кто-то что-то кричит, кто-то с трудом волочёт чемоданы, сумки.
Митяй подходит к аккуратной бордовой машине, распахивает перед ними дверцу:
— Милости прошу, господа-молодожёны. Ещё немножко потерпеть, и дорвётесь до…
— Стоп, Митяй! Попридержи язык.
— Молчу, босс, нем, как рыба, никаких намёков больше не будет…
Летят навстречу огни фар, мигают красные огни машин, обгоняемых Митяем, дома с обеих сторон закрывают небо — припаяны друг к другу. Аркадий словно задержал дыхание. Фоном (это слово любил Давид Мироныч) — поток слов: Митяй сообщает, с кем он встречался, пока Аркадия не было, кто звонил.
— Спасибо, Митяй, — хрипло говорит Аркадий, распахивая дверцу машины. — Позвоню.
Митяй на бешеной скорости отъезжает, а Аркадий закидывает за плечо сумку и берёт Юлю на руки. Вносит в дом, поднимается с ней по лестнице, вносит в квартиру — в незнакомые запахи, осторожно ставит её на пол, сбрасывает с плеча сумку, зажигает свет в прихожей. И этот свет проявляет запах пыли и мужского одиночества.
Аркадий чуть склонился к её лицу, руки беспомощно повисли вдоль тела. И она стоит перед ним. Между ними совсем нет расстояния. Его пульс — её пульс.
Но вот руки его осторожно касаются её кос, её плеч. Никто никогда не гладил её щёк, её губ.
Она выходит замуж.
Когда она проснулась, Аркадия в комнате не было. С удивлением ощутила своё новое тело. И — внутри так много незнакомых ощущений, словно в себя она вобрала целую человеческую жизнь, совсем не похожую на её, — мужскую. Теперь предстоит потратить всё отпущенное Богом время на то, чтобы познать её.
Удивительно и то, что не надо вскакивать и нестись кормить животных или полоть огород, она может потянуться. Само по себе потягивание — новое движение, на которое не было времени в старой жизни, и Юля получает от него удовольствие.
Вчера ничего не увидела в своём новом доме, только выложенную розовой плиткой ванну-туалет.
Спальня Аркадия — небольшая, метров десять-одиннадцать. В ней — кровать-полуторка, шкаф, тумбочка с лампой, в углу — телевизор, два стула у голых стен, и всё.
Входит Аркадий. В его руках — большая голубая тарелка, на ней — чашка с дымящейся жидкостью и бутерброды.
— Я хочу баловать тебя, — говорит он.
Она натягивает пододеяльник до подбородка.
— Я не могу так. Даже когда болею, не ем в кровати! Где моё платье?
— Сейчас позавтракаем и поедем покупать тебе одежду.