Разве можно расторгнуть Договор по какой бы то ни было причине, если американец внёс такую сумму?
И ещё вопрос: зачем американец внёс кучу собственных денег? Какая ему выгода в этом? И что же будет с его деньгами, если вдруг фирма к чему-либо придерётся и расторгнет Договор?
Какой-то большой обман таился в этом документе. Документ мог взорваться, как бомба, и, как ни странно, пострадавшим оказывался американец: он мог потерять огромные деньги. Юля в глаза ещё не видела этого американца, а почему-то стало его жалко. Не осознавала, а ощущала обман.
С первой встречи ни секунды не сомневалась в Аркадии, считала его самым честным, самым добрым человеком, а сейчас подступила к горлу тошнота: что же, она не доверяет ему?!
Как она смеет?! Особенно после последнего разговора.
Очень внимательно перепечатала она Договор.
Этот Договор будет храниться в сейфе, где хранятся все общие наличные деньги партнёров, договоры, расписки, залоговые и другие важные документы, а копия его заляжет в компьютере бомбой.
По спине прокатился холодок: тут что-то не то!
Давно уже она занималась своей рутинной работой — готовила балансовый квартальный отчёт для налоговой инспекции, а горько-кислый вкус тошноты нет-нет да подступал к горлу.
В ресторан ехали четверо в одной машине, чтобы не мучиться в поисках стоянки сразу для трёх, и Юля не стала при всех задавать свои вопросы Аркадию. Аркадий всю дорогу молчал и был очень мрачен.
Стол накрыт на шесть человек. Митяй, Игорь, они с Аркадием и два американца. Их компаньоном оказался молодой человек с ёжиком волос и с восторженным выражением лица. Зовут его Генри. Другой — его адвокат. Надут мускулами и здоровьем. У него — прилизанные волосы, словно напомаженные, сильно развитая челюсть, выдающаяся вперёд, набрякшие мешки под глазами. Не успели сесть за стол, как он сказал с сильным акцентом:
— Генри приехал спасать Россию и накормить всех голодных.
Аркадий вздрогнул. Юля положила свою руку на его, но он мягко высвободился.
Генри засмеялся:
— Слишком громко сказано, Мэл, но близко к сути. Я влюблён в Россию и влюблён в русских людей. Наследников у меня нет, родители погибли в автокатастрофе, приехал жениться на русской женщине и основать семью.
И этот звенящий голос, и это слово подростка — «влюблён», и глаза — счастливого человека, знающего, в чём смысл жизни, и весёлый ёжик волос растянули Юлин рот в улыбку.
— Ну что же, отметим нашу сделку.
Почему-то застолье начал Митяй, не Аркадий. Аркадий сидел прямой и неприступный. Она и не знает его таким. Глаза чуть прикрыты тяжёлыми веками.