Однако развертывание процессов уголовного права и полемика о необходимости введения тех или иных уголовно-правовых изменений требуют разработки некоторых, хотя бы самых общих, критериев и юридико-технических средств более информативного сопоставления выделенных выше эффектов.
Обращаясь вновь к ст. 171 УК РФ, в частности, можно указать на необходимость оценки содержания и значения достигаемой упорядоченности, ее социальной полезности и сопоставления с издержками осуществляемого принуждения. Для этого необходимо уяснить, каковы существующие социально-экономические угрозы; что реально меняется в поведении адресатов данной статьи; каковы издержки уголовно-правового принуждения и можно ли снизить их, инвестировав в иные различного рода формы и методы щадящего социального контроля.
Это в принципе возможно, но пока общая оценка эффективности и справедливости действия уголовного права дается обществом преимущественно по состоянию принуждения, выраженного в качественно-количественной характеристике наказания и иных мер без сопоставления с иными эффектами уголовно-правового воздействия. Такой подход проявляется в сосредоточенности на частоте применения уголовного закона и нередко влечет неточные, а порой и просто ошибочные оценки эффективности уголовного закона.
В результате возникает разрыв между задачами уголовного права и средствами их решения. Именно необходимость сопоставления эффектов действия уголовного закона, т. е. упорядоченности, доверия и принуждения становится поэтому практической задачей.
Социальный контроль в соотношении с уголовным законом. Как известно, уголовный закон играет своеобразную роль в системе социального контроля. Он выполняет функции самостоятельной отрасли социального контроля и одновременно является средством целостной его системы, охраняя иные направления и механизмы социального контроля. Такой подход довольно интенсивно развивался в теории предупреждения преступлений (В. Н. Кудрявцев, К. Е. Игошев, Г. М. Миньковский, А. Б. Сахаров и др.). В последнее время, однако, некоторые исследователи, например, Я. И. Гилинский, В. В. Гольберт, отмечают преимущественно рост репрессивного сознания и, соответственно, репрессивность форм и методов социального контроля.[303]
Но существующие разногласия в оценке последствий социального контроля порождают практическую проблему, которая, исходя из сказанного выше, состоит в оценке общих и специальных возможностей осуществления социального контроля, охватывающего уголовное право, и необходимости в нем. Актуальность этой проблемы выявляется как в процессе правотворчества, так и в процессе правоприменительной практики и состоит, повторим, в выборе методов и средств социального контроля на основе сопоставления потенциальных и реальных эффектов. Здесь можно привести совершенно банальный пример «безбилетника», позиции которого используются экономистами для анализа ряда сложных социальных проблем. В отношении безбилетника в поезде можно применить два подхода: принуждение к потере имущества – штраф или повышение цены за услугу – продажу билета на, скажем, 10 % дороже. Выбор основывается или должен основываться на просчитанной эмпирике, и он должен быть сделан по отношению к ст. 171 УК РФ. Для этого следует обратиться к методам социального контроля.