* * *
Кло знала, что если она намерена порвать с Джеймсом, то разговаривать в ее квартире будет как минимум не слишком разумно. Куда дальновиднее было бы встретиться с ним на нейтральной территории – например, в кафе, в ресторане или в любом другом общественном месте, где присутствие посторонних вынудит их держать свои чувства в узде. Она также знала, что не должна ни заново подводить губы, ни использовать дорогие духи, не говоря уже о том, чтобы надевать свои лучшие трусики. У Роба нашлось бы, что́ мне сказать, мрачно размышляла Кло.
С другой стороны, тот же Роб не мог не одобрить, как обдуманно и грамотно она повела разговор, когда Джеймс, наконец, приехал. Кло усадила его в кухне, предложила вместо вина чай, а сама села на стул напротив, благодаря чему между ними с самого начала образовалась безопасная дистанция в несколько футов. Глядя на Джеймса через стол, она сразу заметила, что его рубашка скверно отглажена, а мягкие темные волосы, которые ей так нравились, снова нуждаются в стрижке. Да и сам он выглядел каким-то усталым, почти изнуренным.
– Знаешь, – проговорила Кло, – с некоторых пор мне перестало нравиться то, что сейчас происходит.
– Как-как?.. – Он посмотрел на нее вопросительно, потом в его карих глазах мелькнуло понимание. Должно быть, Джеймс понял, что она собирается сказать, по выражению ее лица – понял и не удивился.
– Да. – Кло мягко кивнула. Весь разговор она продумала и даже прорепетировала заранее, стараясь максимально упростить себе выход из непростой ситуации. – Я имею в виду даже не твой брак, а себя… главным образом себя. – На мгновение она прикусила губу, потом заговорила снова: – Конечно, мне очень жаль Натана. Мне даже немного жаль Мэгги… А еще я боюсь, что в конце концов мне самой будет очень больно. В общем… – Кло как раз собиралась сказать «все кончено», но вместо этого неожиданно расплакалась.
Она вдруг представила себе, каково это будет – больше не любить Джеймса, не ждать встреч с ним, не проводить вместе вечера, не мечтать о нем и не грезить наяву. Никто больше не будет смеяться ее остротам, никто не будет ее ласкать. С кем она будет шутливо препираться, о ком сплетничать с теми немногими подругами, которых она посвятила в свою тайну? Даже думать об этом ей было невероятно тяжело – что уж говорить о том, чтобы все это испытывать.
Если мы сейчас расстанемся, подумала Кло, это будет означать, что я больше никогда не пойду с ним ни в «Луизу», ни в какой другой ресторан. И он никогда больше не придет ко мне. Я никогда больше не поеду с ним в Нью-Йорк, не пойду гулять по городу, никогда не буду пить с ним наше любимое шампанское. Я никогда больше не увижу его лицо так близко и никогд-никогда не буду заниматься с ним любовью…