Через несколько мгновений Мэгги и Джеми – красные и слегка растрепанные – поспешно разжали объятия и отшатнулись друг от друга. Они оба были донельзя смущены и даже потрясены этим первым за многие месяцы прикосновением.
– А хорошо он сыграл, правда? – спросила Мэгги, первой преодолевая неловкость.
– Блестяще! Просто блестяще! – подхватил Джеми. – А какой удар, а?! Натан играет намного лучше, чем я в его годы.
– Ты правда так думаешь? Мне всегда казалось, что в школе ты был лучшим футболистом.
– Гм-м… – Джеми покачал головой. – Дело не в этом. Натан оттачивает каждое движение, стремясь достичь совершенства, а у меня этой жилки не было. И я даже знаю, от кого он унаследовал свой перфекционизм… От тебя. – Джеми повернулся к Мэгги, чьи волосы по-прежнему развевались на ветру. За прошедшие месяцы они очень отрасли – такие длинные волосы она никогда раньше не носила. Многие считали, что ей очень идет.
От его похвалы Мэгги слегка покраснела, хотя Джеми сказал чистую правду: по складу характера она всегда была перфекционисткой, неизменно стремившейся к идеалу буквально во всем.
– Мне его очень не хватает, – сказал Джеми негромко.
– Я знаю.
Еще некоторое время они стояли молча, глядя на сына. Наконец Джеми проговорил негромко:
– Я больше не встречаюсь с Кло.
Мэгги искоса взглянула на него, но ничего не сказала. Должно быть, сомнение все же отразилось на ее лице, поскольку Джеми счел необходимым добавить:
– Да, я знаю: ты уже слышала от меня нечто подобное… – Теперь его речь была торопливой, сбивчивой, словно он спешил рассказать ей все, пока не закончилась игра. – Но теперь я говорю правду.
Мэгги молчала.
– Все закончилось!
Она вздохнула. В глубине души ей очень хотелось ему поверить. Быть может, размышляла Мэгги, еще не поздно что-то исправить если не ради нее самой, то хотя бы ради Натана.
– Все действительно закончилось, – повторил он.
– Почему на этот раз я должна тебе верить? Что изменилось? – спросила Мэгги.
– Она уезжает, – объяснил Джеми. – Надолго. Может быть, навсегда.
– Вот как? – Мэгги почувствовала, как ее одолевают самые противоречивые эмоции. С одной стороны, она была рада, что Кло наконец-то исчезнет из ее жизни, и в то же время что-то глубоко внутри не давало ей поддаться своему главному желанию – помириться с Джеми. Именно об этом он не раз ее упрашивал, но Мэгги никак не могла решиться пойти ему навстречу. Сейчас она даже слегка нахмурилась, пытаясь сообразить, что именно мешает ей простить мужа и вернуться к нормальной семейной жизни.
– И куда она уезжает? – спросила Мэгги, чтобы выиграть время.