На второй день поездки Арт разменял огромный конус горы Павлина на типичную холмистую местность Фарсиды. Земля здесь была щедрее усыпана камнями и метеоритными кратерами, чем на склоне вулкана, и в придачу укрыта наносами снега и песка, смешанных, казалось, поровну. Это был обледенелый склон западной Фарсиды, область, куда часто приходящие шторма сбрасывали массы никогда не таявшего снега, который лишь скапливался годами, утрамбовываясь все плотнее. До сих пор нагорье состояло из измельченного снега, называемого фирном, но через несколько лет нижние слои снега под давлением должны были превратиться в лед и стать склонами ледников.
Но пока еще склоны были обозначены валунами, выглядывающими из снега, и кольцами кратеров, в большинстве своем – меньше километра в диаметре, так что, если бы не укрывший их снег, можно было бы подумать, что удар произошел лишь накануне.
Арт уже за несколько километров заметил «Чудовище», перерабатывающее трос. Сначала над западным горизонтом замаячила его верхушка, а в течение следующего часа показалось и туловище. На огромном пустом склоне он выглядел гораздо меньше своего близнеца в Шеффилде, но когда Арт подъехал к нему вплотную, стало ясно, что размерами он не уступит городскому кварталу. С нижней его стороны имелась даже квадратная дыра, которая выглядела как обычный въезд на парковку. Арт повел свой вездеход прямо в эту дыру – «Чудовище» передвигалось со скоростью три километра в день, так что особого труда это не представляло. Очутившись внутри, он проехал по извилистому пандусу, а потом через короткий туннель – в шлюз. Затем Арт связался по рации с искином «Чудовища», и двери за его вездеходом закрылись, а уже через минуту он поднимался на лифте на обзорную палубу.
Скоро выяснилось, что жизнь внутри «Чудовища» не предполагает обилия развлечений. Переговорив с офисом в Шеффилде, Арт спустился в лабораторию и взглянул на ионный хроматограф, а потом вернулся обратно в вездеход, чтобы немного осмотреться. Зафир заверил его, что при работе с «Чудовищем» все всегда обстояло именно так: вездеходы крутились поблизости, словно рыбы-лоцманы вокруг большого кита, и хотя с обзорной палубы открывался чудесный вид, большинство людей проводили почти весь день, разъезжая по округе.
Так Арт и поступил. Отрезок троса перед «Чудовищем» ясно давал понять, что здесь он ударил намного сильнее, чем позади, где его падение только начиналось. Он был погребен, наверное, на треть своего диаметра, цилиндр сплющило, а по краям бежали длинные трещины, обнажавшие внутреннюю структуру – множество скрученных углеродных нанонитей. Это был самый прочный из известных науке материалов, хотя, пожалуй, материал, из которого был сплетен трос нового лифта, был еще прочней.