Впереди, на углу Ла-Бреа и Лексингтон-авеню Томми увидел тело Палатазина, распростертое под прикрытием корпуса автомобиля. Там, где Палатазину пришлось ползти, осталась длинная борозда.
Томми подбежал к Палатазину и склонился над ним. Он услышал его хриплое измученное дыхание.
— Проснитесь! — крикнул Томми, тряся его за плечо. — Проснитесь! Нельзя спать! Просыпайтесь!
Палатазин зашевелился, поднял руку, схватил Томми за плечо. Он смотрел красными глазами и явно не мог понять, кто перед ним. Песчинки забились в трещины и морщины кожи лица, и от этого лицо Палатазина напоминало русло высохшей реки.
— Кто здесь? — хрипло прошептал он. Голова его упала. — О, Боже, ты… Возвращайся назад… назад…
— Нет! Вы должны проснуться!
— Не мог далеко…
— Мы вместе найдем дорогу назад!
Но Томми понимал, что это невозможно. Палатазин был явно слаб, а ветер слишком силен, поток песка слишком плотен.
— Вставайте! Пойдем!
Он обеими руками потащил Палатазина за плечо. Незащищенное лицо Томми горело, словно в огне. Палатазин зашевелился, стараясь подняться, напряжение ясно читалось в его запавших глазах. Но ему удалось лишь встать на колени и прислониться к машине. Он тяжело, прерывисто дышал.
— Что… ты здесь… делаешь? — пропыхтел Палатазин. — Я же сказал тебе… сказал тебе оставаться дома!
— Вы можете идти? — спросил вместо ответа Томми.
Палатазин снова попробовал встать, но ноги отказывались ему служить. Сердце его бешено колотилось, легкие работали, словно кузнечные меха, но не могли снабдить организм кислородом. Он чувствовал головокружение, чувствовал, что может вот-вот потерять сознание, и поэтому судорожно вцепился в плечо мальчика, ища поддержки.
— Кажется… я не в такой хорошей форме, как предполагал… Легкие болят…
— Вы должны подняться! — крикнул Томми. — Я вам помогу. Держитесь за меня…
— Нет, — сказал Палатазин. — Лучше я лягу и немного отдохну… совсем немного.
— Вы должны подняться! — Томми затряс его, но Палатазин уже соскользнул на песок. Глаза его закрылись, он превратился в неподъемную массу безвольной плоти. И в этот момент Томми вдруг осознал, что кто-то стоит за его спиной, несколько справа. Он стремительно обернулся и оказался лицом к лицу с худощавым, какого-то очень странного вида пожилым мужчиной. Седая длинная неопрятная борода на его морщинистом коричневом лице развевалась на ветру. Одет он был в очень грязные голубые джинсы и желтую футболку с надписью «Тимоти Лири в Президенты». Ниже верхом на Белом Доме восседал сам Тимоти Лири, курящий самокрутку с марихуаной. Томми замер, словно окаменел. Мужчина смотрел на него ярко-голубыми, очень пронзительными глазами, словно не обращал внимания на бурю. Потом мужчина быстро посмотрел по сторонам и опустился на колени рядом с Палатазином. От него несло потом, грязью и канализацией.