Часть восьмая. Пятница, 1 ноября
БАЗА
1.
Второй раз Гейл проснулась с криком, когда было уже утро и сквозь жалюзи в комнату струился горячий солнечный свет.
Почти сразу же рядом с ее койкой оказался средних лет мужчина с коротко подстриженными серебристо-седыми волосами и карими глазами, тепло смотревшими из-под больших авиационных очков. На нем были отутюженные темно-голубые брюки с малиновыми и золотыми полосками с каждой стороны и светло-коричневая рубашка с распятиями, прикнопленными к каждому лацкану. Гейл со страхом смотрела на него, сознание ее пребывало еще в плену извивающихся видений кошмара, из которого она только что вырвалась.
— Все будет в порядке, мисс, — тихо сказал человек с распятиями. — Вам больше нечего бояться, вы в полнейшей безопасности.
— Кошмарный сон, — сказала она. — Мне опять… приснились… они…
Лицо мужчины, казалось, немного побледнело, взгляд стал острее, резче.
— Я капеллан Лотт, мисс… — он подчеркнул тоном паузу, ожидая, что она представится, и одновременно изучал лицо Гейл.
— Гейл Кларк. Я вас видела прошлым вечером, верно? На взлетной полосе.
Взгляд ее остановился на маленьких крестиках распятий на лацканах его рубашки. Присутствие этого человека придавало ей уверенности, убеждало, что она спасена от кошмаров прошлых ночей, от тех существ, что крались во тьме по пустынным темным улицам Лос-Анджелеса.
— Да, очевидно.
Он посмотрел вокруг. Большая часть коек была занята, или на них были разложены чемоданы, сумки, одежда. Это был один из самых больших бараков базы 21-й бригады морской пехоты США в Мохавской пустыне в 150 милях от затопленного Лос-Анджелеса. Бараки и большая часть здания базы были сейчас полны беженцев. Все держались очень сдержанно, почти никто не разговаривал, совершенно никто не смеялся. Те, кто провел ночь здесь или был доставлен по воздуху из спасательных центров морской пехоты в Палмдей и Аделанто — каждый нес в себе собственную порцию ужасов, и выслушивать исповедь другого испуганного до смерти человека они уже были не в состоянии. Того, что услышал капеллан Лотт из уст бормочущих во сне людей, было достаточно, чтобы волосы его посеребрились новой сединой, чтобы он согнулся под грузом неожиданного посвящения. Когда начали прибывать первые группы беженцев — через несколько часов после начала самых мощных толчков, погрузивших Лос-Анджелес под воду океана и оставивших Санта-Ану, Риверсайд, Редландс и Пасадену городками-призраками на краю океана — капеллан Лотт решил, что все эти истории о фантастических ужасах вампиризма — всего лишь массовая истерия. Но потом, когда грузовые и военные самолеты начали доставлять перепуганных людей сотнями, в этих испепеленных ужасом взглядах, на потрясенных лицах капеллан прочел истину, потрясшую его до глубины души. Кровавые рассказы не были, не могли быть выдумкой — эти люди в самом деле все это пережили. Остальные капелланы базы, и отец Альмарин тоже, слышали аналогичные рассказы. Потом уже появились морские пехотинцы — все они были на грани безумия. Они бросались к капеллану, они трогали его значки распятий, они просили прочесть молитву. Они кое-что видели там, в городе, и они рассказывали капеллану, что это было.