— А я вижу соусник, ранний севр, стоит в прихожей, запиханный в старый башмак, — поделилась своими видениями Ольга.
Геннадий Иванович еще раз вздрогнул и со страхом уставился на Олю. Попала же!
— У меня тоже есть соусник, — подал голос алкаш. — Никто купить не хочет?
— Сергеич, у тебя никто ничего покупать не будет, — отмахнулся от него паренек. — Ты сиди спокойно, придет жена с работы, заберет тебя. Девушка, а вы не экстрасенс? — уже гораздо более дружелюбно спросил он у Оли. — Нам как раз поступило заявление о пропаже такого соусника.
— Нет, просто ведьма, — пожала плечами та. — Мы тут все такие.
— Все женщины ведьмы, — не впечатлялся страж порядка. А зря. На нем уже висело три сглаза и один «невезунчик». Аньке он не нравился категорически. — Меня очень заинтересовало ваше видение, и хотелось бы знать причину устроенного вами нарушения общественного порядка.
— Его ловили, — не стала скрывать Анютка.
— Зачем?
— А он плавал в канале животом вверх!
— Я так расслаблялся! — обиженно взвыл Геннадий Иванович. — Мне так нравилось! Это еще не повод кидаться на меня и обвинять в краже соусника!
— Так, тихо! — рявкнул парнишка. — Господин Лежнев, вы плавали в канале животом вверх, потому что так расслаблялись?
— А что? — пожал плечами тот. — Все земноводные так делают!
— То есть вы причисляете себя к земноводным? — немного опешив, спросил лейтенант.
— Конечно! Нас таких много! Я пока плыл, с тремя водяными пообщался и одним рыбобрюхом.
Я тихо сползла на пол. Нет, Анфиса Петровна может Ольгой гордиться. Так припечатать этого несчастного! Похоже, ему сейчас вызовут «дурку».
— Рыбо… кем? — на всякий случай пожелал уточнить бедный полицейский.
— Рыбобрюхом. Приплыл из Венеции, так что я не очень понял его итальянский, но в целом он тут жизнью доволен.
— Господин Лежнев, а чем докажете, что вы земноводное? — уцепился за последний разумный довод паренек.
— Вот! — Геннадий Иванович убрал руку с шеи и продемонстрировал самые настоящие жабры.
Лейтенант ойкнул и сел мимо стула. Ясногорскую следовало немедленно убить!
— Это что? — еле слышно поинтересовался он.
— Этим я дышу в воде.
— Как рыбы?
— Как Лежнев Геннадий Иванович! — обиделся мужчина.
Я пихнула Ольгу и попыталась взглядом показать, чтобы та снимала уже свое проклятие. Слишком уж непредсказуемым оно получилось. Та вернула мне не менее выразительный взгляд и развела руками, мол, ничего не могу поделать, что получилось, то получилось. А поскольку ее проклятие не относилось ни к разряду смертельных, ни просто скрытых, то я тоже ничего не могла сделать. Это могли обычные сильные ведьмы, а я к таким не относилась.