– Жизнь. Или люди, меня окружающие. Это сложный вопрос, – он глубоко вздохнул, и на заднем плане у него что–то зашуршало.
– Скорее всего, люди, – констатировала я.
– Ты думаешь?
– Уверена. Жизнь не откладывает на нас свой отпечаток; это делают люди, – я посмотрела на пачку сигарет, которую я бросила на столик и нахмурилась.
Может, стоит завязать с курением? Вредно, да и дорого. Я курю по пачке в день, а это почти три евро. В месяц получается сотня, плюс–минус. От этих подсчётов я чуть не присвистнула, но вспомнила, что разговариваю по телефону:
– Вовремя оказанная помощь, или, напротив, безразличие. Доброе слово в нужный момент, или брань, – договорила я.
– В мыслях этой женщины, на удивление, есть логика, – сказал он, и я буквально услышала, как он улыбается.
– А то.
– Значит, люди?
– Люди.
– И что мне делать, чтобы перестать быть циником? – серьёзно сказал он.
– Ничего не делай. Живи с этим дальше, – я пожала плечами в подтверждение своих слов; пожалуй, больше для себя, чем для него.
– Тебе же не нравится?
– Ты же не собрался жить со мной.
– А вдруг?
Я рассмеялась, и увидела краем глаза, что за стеклом показался силуэт Джексона. Махнув ему рукой, я сказала в трубку:
– Не говори глупости, Артур. Я не лучший аксессуар для твоей жизни.
– Ты не вещь; зачем ты так говоришь? – в его интонациях послышались холодные нотки, и я чуть было не заскулила от разочарования.
– Ты сам не один раз назвал меня вещью, – спокойно ответила я, разглядывая свои пальцы на ногах.
Он замолчал, наверное, обдумывая мои слова или подыскивая очередные извинения. Джексон открыл дверь и высунул голову.
– Кофе будешь? – спросил он.
Я коротко кивнула.
– Подруга? – ехидно бросил Артур в телефоне.
– Джексон, мы с ним вместе. Мне пора идти.
– Иди, – мягко сказал его голос.
– Пока.
Я отключилась, и покрутила телефон в руке, который нагрелся и стал горячим, пока мы беседовали. Таким горячим, что это напомнило мне его прикосновения.
Стряхнув с себя это странное наваждение, я натянула на себя улыбку; и спустилась вниз, чтобы насладиться обществом друзей и выкинуть Артура из головы. Выкинуть, как назло не получалось; я гадала – что это? Просто похоть; или первые зачатки глупой влюблённости в совершенно незнакомого человека? Чем всё закончится, когда он уедет: мы будем созваниваться по несколько раз на дню; пока эти звонки не начнут надоедать нам обоим и мы просто… Перестанем звонить? Что будет, если я решу сесть на поезд и приехать в Москву, к нему? Он встретит меня, мы проведём вместе неделю, или две; давая этому возможность вылиться во что–то большее; или, напротив, убивая это своей неосторожностью.