Грир покраснела. Тонко завуалированное оскорбление Персии достигло своей цели.
А возможно и не такое уж завуалированное. После замечания Персии в гостиной повисло тяжелое молчание. Никто, за исключением самой Персии, не смотрел на Грир. Лорда Толливера, казалось, внезапно очаровал узор на ковре. Смысл сказанного был ясен: Грир – простолюдинка.
– Вы были великолепны, мисс Хадли, – низкий глубокий голос разорвал густую тишину.
Взор Грир устремился к его обладателю и остановился на мужчине возле камина.
Взгляды всех присутствующих обратились к обычно безучастному принцу. Все уставились на него, явно удивленные тем, что он высказал столь высокую похвалу ее исполнению. Безусловно, больше всех удивилась сама Грир.
Севастьян действительно так думает? Выражение, мелькнувшее на его лице, едва заметно говорило, что ей удалось произвести на него впечатление. А если бы ее пение не тронуло принца, зачем бы он тогда заговорил? Трудно представить, что он мог пожелать избавить Грир от насмехательств Персии. Почему его должно заботить, как другие о ней отзываются?
Лицо принца по-прежнему казалось высеченным из камня: широкий жесткий подбородок, словно вышедший из-под резца каменотеса, и лишь глаза лучились мягким светом.
– Ваше выступление для меня было самым ярким событием вечера, – добавил Севастьян, резко кивнув головой.
По коже Грир побежали мурашки, а тяжесть в груди ослабла.
Захотелось улыбнуться, но она сдержалась.
– Благодарю вас.
– Полностью согласен! – воскликнул Джек. – Я же говорил вам, что она прекрасно поет.
– В самом деле, баллада просто восхитительная. Похожие песни пела мне няня, когда я была еще девочкой. Она тоже была из Уэльса. – Герцогиня начала подниматься, и виконт поспешил ей помочь. – Вы мне о ней напомнили.
Тревога забилась в животе Грир. Ведь герцогиня же не поняла смысл песни, нет?
– И, подобно моей милой няне, вы почти убаюкали меня. – Она остановилась перед Грир и сонно улыбнулась. – Благодарю вас за прекрасное завершение вечера, – добавила герцогиня и нежно прикоснулась к щеке Грир.
Когда хозяйка дома удалилась, остальные гости тоже начали подниматься.
Принц покинул залу, не сказав ни слова и не взглянув на Грир, которая смотрела на его удаляющуюся широкую спину и все спрашивала себя: почему он все-таки выступил в ее защиту?
Джек Хадли, герцог и лорд Толливер направились в библиотеку сыграть партию в карты.
– Вот она, моя девочка. – Джек одобрительно сжал плечо дочери, когда проходил мимо.
Грир должно было быть все равно, но от простого жеста она почувствовала приятное тепло удовольствия. Словно Джек действительно заботился о ней, как отец заботиться о своих детях.