Скорая приехала и осмотрела его, решив, что его нужно госпитализировать, поскольку ему нужен постоянный присмотр.
– Только не в больницу, – жалостливо глядя на меня, протянул Денис.
– А если я присмотрю за ним? – спросила я врача.
Она дала добро и оставила свой номер телефона, сказав, чтобы я звонила в случае чего. Так же оставила кучу указаний и несколько шприцов с лекарством, сказав делать их через каждый час.
– Вы сами-то не боитесь заболеть? – уже на выходе из квартиры спросила врач.
– Я уже болела и привита, – ответила я.
Проводив персонал скорой, я вернулась в спальню. Врач уже сделала один укол, и мне нужно было засечь время до следующего. Оставалось еще сорок минут, и я решила сменить влажное постельное белье на кровати.
Пересадив несопротивляющегося Дениса в кресло, я быстренько сменила белье. Потом опять уложила его в кровать. Он все делал молча и сонно, находясь под действием гриппа и лекарства. Я позвонила Яне и сказала, что останусь на ночь у Артемьева, объяснив ситуацию. Она порывалась приехать вместе со Стасом, но зная, что к ней каждая зараза пристает, а с двумя больными я не справлюсь, я ее отговорила. Я лишь попросила ее кое-что купить, чтобы Стас завтра с утра привез. Я попрощалась с подругой и посмотрела на Дениса.
– Почему ты мне помогаешь? – спросил он, внимательно глядя на меня.
– Тебе со мной повезло, – легкомысленно ответила я.
– Почему? – настоял Денис.
– Ты мне нравишься, и я переживаю за тебя, – честно ответила я.
Лицо Артемьева тут же осветилось легко усталой улыбкой, и он довольно прикрыл глаза, чтобы тут же их распахнуть.
– Ты сказала, что будешь делать уколы! – воскликнул парень, вспомнив указания врача.
– И что?
– Ты умеешь?
– А что там уметь, – фыркнула я. – Что я иглу в твою задницу не воткну что ли? Делов то!
– Ага, и будешь наслаждаться каждой минутой моей боли, – пафосно пробурчал он.
Я только усмехнулась.
– Не преувеличивай. Вон, врачу же ты позволил, и как я помню, был вполне доволен, – ехидно ответила я.
Денис только хмыкнул в ответ.
Мне было безумно приятно чувствовать на себе ее заботу, хоть я и мало соображал в тот момент – все же болеть очень плохо. Но все равно чувствовал ее ласку, внимание и радовался, что она рядом. Даже когда спал, ощущал ее рядом, то она поправит одеяло, то коснется губами лба, проверяя жар. Даже ее уколы были безболезненны, ну кроме, пожалуй, первого. Заметив ее смущение, когда она стягивала с меня пижамные брюки, я не сдержался и поязвил по этому поводу, за что получил весьма болезненные ощущения – она будто нарочно медленно протыкала кожу и вводила лекарство, при этом злорадно хихикая. Я же пообещал ей, что когда выздоровею, еще отыграюсь на ней за это. На это мне лишь язык показали.