После моего рассказа Крейг открывает в блокноте чистую страницу.
– Я знаю, что ты устала, – говорит он, – но не могла бы ты рассказать мне какую-нибудь историю из своего детства?
И я рассказываю ему о Чуде. Я рассказываю то, что рассказывала уже много раз. Но он слышит эту историю впервые. Он наклоняется вперед всем телом, задает вопросы, смотрит мне в глаза так заинтересованно и страстно, что мне приходится отводить взгляд. Дважды мы смеемся вместе. Это настоящий, свободный смех, и он меняет атмосферу нашего дома. Воздух у нас слишком застоялся. Как мне хотелось бы, чтобы дети проснулись и услышали это. В этом смехе звучит надежда. И я понимаю, что общий смех священен, потому что это доказательство того, что два человека вынырнули на поверхность вместе – они вместе глотают воздух, и ни один из них не погружается в себя. Оба рядом и пытаются коснуться друг друга. Мы смеемся, и я думаю: «Может быть, это и есть любовь? Может быть, сейчас мы любим друг друга? Может быть, любовь проявляется только тогда, когда мы целиком присутствуем в настоящем? Как мы сюда попали? Безопасно ли это состояние для меня?»
Я смотрю на часы. Уже полночь. Крейг замечает мой взгляд и говорит:
– Пошли спать. Тебе нужно отдохнуть. Я все уберу.
Я смотрю на свое тело и думаю: «Да, это мое истинное «я». Мне нужно отдохнуть и позаботиться о себе».
– Спасибо, – говорю я Крейгу, ухожу в свою комнату, накрываюсь одеялом и мгновенно засыпаю.
На следующее утро я просыпаюсь и, поскольку солнце уже заливает мою комнату, понимаю, что проспала. Черт, дети опоздают в школу! Я выскакиваю из комнаты и мчусь на кухню, по пути ощущая приятный запах готовой еды. С благодарностью вижу, что дети уже собраны в школу и ждут за столом. Крейг указывает мне на тарелку, и я сажусь. Он накладывает мне омлет. Мне хочется отказаться. Я уже наелась вчера вечером. Но потом я замечаю, что девочки следят за мной, и беру себя в руки. Мое тело хочет омлета, и я его съедаю. Затем я съедаю два тоста и выпиваю стакан апельсинового сока. Я снова ощущаю восторг – я участвую в семейном празднестве, которое происходит прямо у меня под носом три раза в день. Я так по этому соскучилась! Я убираю тарелки со стола, а Крейг говорит, что отвезет детей в школу. Я целую детей на прощанье, мою посуду, усаживаюсь за стол и начинаю думать, что мне делать. Писать я все еще не решаюсь, до встречи с Лиз осталось три дня. Идти на йогу мне пока не хочется. Что же делать? Я начинаю думать о том, что говорили мне Лиз, Ким и Энни: «Тебе нужно дышать, Гленнон. Не забывай дышать». Слыша подобные советы, я каждый раз закатываю глаза. Думаю, я умею дышать. Но потом вспоминаю, что есть научилась лишь вчера. Я напоминаю себе, что только начинаю. Я начинаю жить и перестаю становиться.