– Абсолютно уверен!
– Это хорошо! Это отлично, что ты так уверен в ней. Но у меня возникло, ну скажем так, небольшое сомнение по поводу любви. Мы знаем, что все матери любят своих детей. Кто безумно, кто просто, как положено родителям от природы. Тут меня другой вопрос волнует: любит ли Егор свою мать? Есть ли у них взаимность? Доверяют ли друг другу? Ладно, что будем гадать. Давай действовать! Скажи, где сейчас его мать? Где её сможем найти?
Саша подошёл, взял мою руку и посмотрел на часы.
– Должны успеть, быстро сказал Чернов. Иногда они задерживаются.
– Саша, ты можешь толком объяснить?
– Она работает бухгалтером в колхозе. Правление колхоза находится в другом хуторе, в пяти километрах отсюда. Надо срочно ехать туда.
– А что, она разве не приезжает домой ночевать?
– Сейчас в колхозе напряжённая работа, и потому она не всегда приезжает домой. Ночует у знакомых. Я точно не могу утверждать, приедет она сегодня домой или нет. Лучше будет, если мы поедем в правление колхоза.
– Твоя, правда, Саша. Надо ехать. У нас нет лишнего времени. Каждая минута дорога.
* * *
Мы уже подходили к хутору, и тут к нам подоспела наша машина. Мы быстро сели в машину и поехали в соседний хутор. Пять километров мы преодолели за пятнадцать минут, но зато наглотались пыли на все сто процентов. Пыль кругом: во рту, в носу, в волосах и на теле. Мы подъехали вовремя. На крыльце правления колхоза стояли три женщины и вели оживлённый разговор.
– Есть среди этих женщин мать Туркова? – поспешно спросил я у Чернова, боясь, что женщины разойдутся, пока мы подъедем, остановимся и выйдем из машины.
– Вон та, – рукой показал Чернов на женщину, стоящую ближе к приступкам и, по-видимому, собиравшуюся уже уходить. Действительно, в этот момент она сделала шаг и стала спускаться по приступкам.
– Саша, иди, пригласи её. Тебя она знает и согласится сесть в машину.
Саша поспешно направился к матери Туркова. Чернов что-то сказал ей, и она подошла к нашей машине. Я открыл дверку и предложил сесть. Мать Туркова вначале хотела было сесть, но увидев в машине двух незнакомых мужчин, отпрянула назад и наотрез отказалась сесть. Уже собралась было уходить. Пришлось мне выйти из машины и представиться.
– Я, следователь, зовут меня Рудольф Васильевич. Вас как зовут?
– Наталия Ивановна, – смущенно проговорила она. Извините! Я подумала…
– Не надо извиняться. мы хотим поговорить с вами. Пожалуйста, садитесь в машину. Вам придётся поехать с нами в ваш хутор. Вы не возражаете?
– Хорошо. Поехали!
– Наталия Ивановна, вы в курсе, что ваш сын совершил побег из камеры предварительного заключения?