– Хорошо, только давай побыстрее, есть очень хочется…
– А мы? – собралась с духом одна из пленниц. – Нас вы выпустите?
Пока я разглядывал подавшую голос, в соседних клетках тоже опомнились, и уже через секунду вокруг стоял безумный гвалт. Такое ощущение, что пленники вдруг решили, что я выпущу только тех, кто громче спросит, и сейчас самозабвенно соревновались друг с другом.
– Тихо! – заорал я во всю силу легких. – Кто сейчас не заткнется, тот отправится за борт с пулей в башке. Разговаривать будете, когда я скажу, и никак не раньше.
– Но вы не можете… – начал было щуплый мужик с острыми ушами, но сразу осекся под моим злобным взглядом. Если сразу не утихомирить эту толпу, то до рассвета я даже Лею не успею выпустить, не говоря уже о том, чтобы разбираться с пленными.
В гробовом молчании я откинул брезент с оставшихся клеток и наконец добрался до клетки с тем самым непокорным Орком.
– Ну привет, вредитель.
– Ты это, – Орк был на удивление спокоен, – прежде чем стрелять, клетку открой, а то мертвые опять здесь возрождаются.
– О как? – удивился я как реакции заключенного, так и неожиданной новости. – Так вот как рабство осуществили, а я-то всю голову сломал… Как открыть клетку?
– А вон там ключ валяется. – Орк указал на тот самый амулет, который я не стал брать в руки. – Прислоняешь к двери – и все, да здравствует свобода.
Первым делом я выпустил из клетки Лею и, вручив ей ворох одежды, оставшейся от часового, и кобуру с револьвером, тщательно запер клетку. Теперь предстояло решить, что делать с остальными. Впрочем, насчет Орка я уже все решил и потому, с тревогой взглянув на краснеющий горизонт, поспешил открывать клетку. Уже поднося ключ к двери, я столкнулся взглядом с еще одним старым знакомцем, который так не вовремя переполошил весь лагерь прошлой ночью.
– Давай выходи и прихвати своего приятеля, – я кивнул на гада, благодаря которому я весь день просидел в воде, – избавься от этого идиота и возвращайся, поговорим.
Довольно усмехнувшись, Орк схватил сокамерника и легко поволок его на берег, не обращая внимания на вопли. Я же запер клетку обратно и обернулся как раз в тот момент, когда Лея закончила приводить себя в порядок.
– Как я рада тебя видеть, – порывисто обняла она меня, тут же, впрочем, отстранившись. – Здесь даже умереть нельзя по-человечески. Так же обнуляешься, но появляешься опять в клетке. Вон, кстати, Леший сидит, только он нас опять не помнит. Я вот не пойму, он совсем больной или такой бесстрашный?
– На ключ, выпусти его и возвращайтесь, совет держать будем. Тьфу ты, слово-то какое… – Я потер лицо ладонями и сел прямо на палубу, положив винтовку на колени и прислонившись спиной к каюте. Двое суток в напряжении кого угодно измотают, так что на ногах я держался исключительно из упрямства. Теперь же, когда все позади, из тела словно разом вынули все кости.