Карабкаться на сопку оказалось гораздо сложнее, чем до начала бури. Поваленные, вырванные с корнем из земли деревья встречались регулярно, так что приходилось перелезать через эти препятствия и обходить те из них, где ветки росли слишком густо. Вовремя мы отсюда ушли, ничего не скажешь… Вершина сопки встретила меня, прямо скажем, сюрреалистичной картиной: торчащие отовсюду обгоревшие выворотни, в темноте напоминающие чудовищ из столь популярных среди молодежи страшилок, корявые, обломанные деревья, устоявшие на земле, но лишившиеся большей части веток… Там, где недавно был пожар, к небу поднимались клубы то ли дыма, то ли пара. До сопки огонь не дошел всего пару километров, и погас он, судя по всему, совсем недавно. Как раз перед тем, как кончилась буря. Связано ли это между собой? Кто его знает, тут все возможно.
Я еще раз огляделся вокруг, всматриваясь в разрушения, причиненные бурей. Мрачная картина, что тут скажешь. Даже сама земля и то покрылась сплошь ямами и рытвинами, наполненными водой. Ну а в одной из ям, оставшейся после падения дерева, выдранного из земли с корнями, прямо в луже спал человек. Или не спал, а был без сознания, разница небольшая, если честно.
Взведя курок револьвера, я подошел к незнакомцу и присмотрелся повнимательнее. Странная одежда, словно с картинки в учебнике по истории СССР, серого цвета. Точнее, серой она была когда-то, а теперь походила больше на половую тряпку. Где не было грязи, там была сажа, где не было ни того ни другого, торчало сквозь прореху тело бедолаги. Ну а в остальном и рассматривать нечего. Оружия на виду нет, сам вполне обычный человек, разве что росту выше среднего да лысый как коленка. А, нет, есть кое-что… Шагнув вперед, я сорвал с его лба заляпанные грязью очки и, вытерев их об одежду, рассмотрел повнимательнее. На брезентовой основе были закреплены черные стекла, два больших спереди и два поменьше, по бокам. Держались они в металлических желобках, почему-то вдвое шире, чем сами стекла. Ну а чтобы они не выпадали, кто-то вставил в нужные места клинышки. Похоже, стекла были двойными. Это что же, кто-то из полезной вещи решил солнечные очки соорудить? Бедолага на глазах превращался из усталого путника в злостного вредителя, испортившего полезную вещь.
– Подъем! – рявкнул я, пнув незнакомца в подошву сапога. Ноль реакции. Чем его будить? Вода не поможет, он и так в ней валяется почти целиком… Я собрался было похлопать его по щекам, но остановил занесенную было руку: кто знает, сколько у него там жизней осталось? Вот так помрет от легкой пощечины – и гадай потом, где лишние стекла от очков остались.