Поскольку на этом этапе расследования хватались и за соломинку, вопрос о чистом листке бумаги приобрел особое значение, тем паче что на следующий день после этой истории Миттельгорн велел развести огонь в камине и жег в нем свои бесценные рукописи и гравюры, кажется, с утра до поздней ночи, хотя на обед он все же спустился. Возможно, пустое письмо — пароль или некий условный сигнал, который вверг Миттельгорна в депрессию, или же в холле у него начались галлюцинации и он «вычитал» на чистом листке отсутствовавший там текст.
Первый вариант казался совершенно невероятным, попахивал дешевым трюком из детективного фильма и не вязался с представлениями о Миттельгорне. Ведь он был олицетворением респектабельности, почтенным антикваром и известным экспертом; в его делах не нашли даже намека на тайну или преступление. Однако, углубившись в его прошлое, докопались до давних фактов периода последней мировой войны. Миттельгорн заведовал тогда антикварным магазином в Мюнхене — одним из самых больших в Германии. Владельцем же был пожилой богатый еврей. После введения Нюрнбергских законов[8] Миттельгорн стал поверенным антиквара. Потом владельца отправили в Дахау, где он и погиб. После войны Миттельгорн вступил во владение магазином, предъявив документ, по которому покойный передавал ему все свое имущество. Однако вскоре поползли слухи, что антиквара вынудили составить этот документ и что Миттельгорн якобы был к этому причастен. Это были только слухи, но два года спустя Миттельгорн перевел свою фирму в Швейцарию и обосновался в Лозанне. Напрашивался вывод, что его психический кризис связан с этими сорокалетней давности событиями и что в пароксизме зрительной галлюцинации чистый лист бумаги он принял за относящееся к ним известие, может, за напоминание о его грехах, в смятении уничтожил ценные манускрипты и наглотался снотворного. В больнице он бредил, ему мерещился погибший в Дахау хозяин магазина, в припадке безумия он повторил попытку самоубийства.
Все это могло именно так и быть, хоть гипотеза и казалась слишком уж замысловатой. Удалось отыскать соседа Миттельгорна по этажу, который подтвердил показания портье; он действительно не получил вовремя заказанного им билета в оперу, ему вручили его лишь на следующее утро. Но что же именно ввергло такого уравновешенного человека в неожиданный психический коллапс, осталось неясным. Итак, следствие по делу чудаковатого антиквара зашло в тупик.
В досье сосредоточилось уже девять загадочных случаев с трагической развязкой. Сходство их сделалось очевидным, но по-прежнему не удавалось начать общее уголовное следствие и поиски виновных, так как ничто не указывало на то, где их искать и даже существуют ли они вообще.